- Мир вашему дому! Вай, гипс! Перелом, как я и думал!
Алан искренне сопереживал товарищу. Как-то ещё срастётся рука?
- Петя непонятно где крест затихарил, - озабоченно доложил кудрявый.
- Он мне всё сказал. Я знаю место, - успокоил ребят Алан, - сегодня вечером пойдём.
- Куда? – Шурка непонимающе уставился на друзей.
- К пенькам. Закопаем назад в землю и крест, и зеркальце, - пояснил буднично Васька.
Кудрявому стало не по себе. Опять эти пеньки! Ещё, Суслон давеча страху нагнал…. Пожалуй, что пусть без него идут, без Шурки.
- Вы, хм… сами управитесь? Я что-то не очень хорошо себя чувствую. Да и какой из меня нынче помощник – с одной-то рукой? – глаза Шурки забегали.
- Э, джигит, ты что, товарищей бросаешь? На полпути нельзя останавливаться! Все вместе – только так! – Алан похлопал парня по плечу.
Практикант обречённо кивнул:
- Хорошо, пойдём все вместе. Ты, ты и я?
- Ещё будет Вера, - вставил Васька.
- Господи, а ей-то, зачем это надо? – Шурка воздел очи к небу. Вот ведь, девка! Неймётся никак!
- По-моему, как раз ей это больше всех и надо, - почесал голову Васька и вздохнул сокрушённо.
Умный, образованный мальчик, он не верил во всю эту антинаучную белиберду. Но своё мнение держал при себе.
Кабана хоронили за кладбищем - рядом с могилой отца. Только заросшая бурьяном замшелая плита обозначала последний приют его родителя.
Гроб с усопшим – опять почему-то не заколоченный - стоял на краю свежевырытой ямы. Покойник лежал в «домовине»: облачённый в чёрный кримпленовый костюм, со скрещёнными на груди руками.
- Как живой…. Эх, жаль парня! Такие ребята в армии – на вес золота. Отличный сержант мог бы из него получиться! – произнёс печально участковый.
Петя, стоявший неподалёку с лопатой, пробормотал вполголоса:
- Ты бы ещё в дёсны жахнулся с ним на прощание, мусор.
И сплюнул презрительно. Панкратыч выпучил со страхом глаза, а потом зашипел, как змея, пытаясь таким образом урезонить напарника.
- Здесь я с тобой не согласен, Андрей, - рубанул по воздуху ладонью Грендельман, - пакостный парень был этот Кабан!
Вдруг директор спохватился. Ведь он говорит плохо о покойнике, которого даже ещё не похоронили! Наум Лаврентьевич опасливо покосился на гроб - и не смог сдержать улыбки.
- А вот костюмчик не по размеру прикупил ты, Боря, дружку своему!
Действительно, рукава кримпленового пиджачка были натянуты на мясистые ручищи мертвеца, словно презервативы. Под мышками треснули и разошлись швы. Короткие брючины даже не прикрывали носков. Костюм был явно маловат покойничку.
- А где же в аккурат найдёшь - на такого мамонта? – Суслонов мог привести кучу аргументов в своё оправдание. - Опять же, задёшево надыбал. Всего-то - четвертной.
- Одет солидно. В последний путь, как подобает, - участковый любил строгие костюмы.
- Ага, первый раз в жизни, да и то после смерти, Кабан костюм приобрёл. А ты, Боря, больше не покупай одёжку в морге. Проще надо жить. Если будем каждому умершему справлять за двадцать пять рублей обновку – совхоз разорится! – отчитал между делом Суслонова директор.
На этом официальная часть похорон закончилась. Пора было закругляться. Наум Лаврентьевич произнёс краткую надгробную речь.
- Ну, вроде, честь по чести проводили. Гроб, морг, даже костюм кримпленовый…, в общем, покойся с миром, парень. Заканчиваем мероприятие! Всё, заколачивай, Боря!
Суслонов споро застучал молотком. Но вдруг он взвизгнул и заматерился, отбросив в сторону инструмент. Водитель автобуса нечаянно угодил себе по пальцу.
- Раззява! Дай сюда молоток! Вот так надо. Раз-два, раз-два! – Грендельман собственноручно взялся за дело.
Посрамлённый, Боря молча сосал палец. Наконец, присутствующие опустили гроб в могилу.
Директор махнул рукой шабашникам:
- Закапывайте!
Петя с Панкратычем принялись шустро кидать землю. Сказывались предыдущие тренировки. Кабана похоронили – просто, без почестей.
Вечером ребята всей компанией направились к пенькам. Впереди шагал Васька. Он нёс на плече две лопаты. Следом Алан тащил мешок с крестом, а Шурка с Верой шли за ними налегке. Замыкал экспедицию докторский Тузик, случайно привязавшийся к ним на улице. Временами пёсик скрывался в придорожной траве, выискивая ёжиков, но вскоре догонял людей со звонким лаем. По видимости, он не собирался покидать новое общество – Тузику было весело и интересно.
Быстро добрались до мостика. Свернули на старую дорогу, поднялись на пригорок. Вот и пеньки. Немного поодаль виднелись кладбищенские кресты.
Алан скинул мешок на землю, с удовольствием размял плечи: