От философских мыслей его отвлёк стандартный Петин вопрос:
- Как сам, кентуха?
- Сижу, курю бамбук. Делать нехрен. Ну, как, выпустили Панкратыча? – практикант заплевал бычок.
- Да выпустить-то выпустили… - ответил Синий задумчиво и почесал за ухом.
- Небось, радостный? – поинтересовался Шурка ради приличия.
Честно говоря, ему было плевать - какое там настроение у Панкратыча.
- Ага. Десять капель за здоровье Панкратыча примешь? – предложил Петя.
Сосед никогда не ущемлял практиканта в отношении спиртного, держал его за равного. Шурка ценил это.
- Пойдём! Всё равно делать нечего.
Кудрявый поднялся со скамьи. Друзья направились в дом. А там, на кухне, уже сидел за столом угрюмый и хмурый Панкратыч.
К встрече соседа Петя расстарался на славу: Клавкины деньги целиком и полностью были потрачены на спиртное. Но бывшего плотника не радовало ничто - ни свобода, ни наличие, аж трёх портвейнов-«огнетушителей». Он пребывал в совершенно подавленном расположении духа.
С практикантом Панкратыч даже не удосужился поздороваться. Кудрявый вопросительно ткнул «кентуху» локтем в бок: мол, с чего бы это он такой? Но Синий игнорировал Шуркин интерес.
Петя ласково - словно к маленькому ребёнку – обратился к Панкратычу:
- Павлик, расскажи ещё раз. Кого ты видел ночью?
Бывший плотник судорожно сглотнул слюну:
- Кабана я видел! На улице. Ты понимаешь, или нет?! Мы его только что похоронили, а он по посёлку разгуливает! Как сейчас, в глазах стоит. Идёт-бредёт в этом своём костюмчике маломерном - ручищи из пинжака торчат, будто поленья. Меня унюхал – так улыбнулся, по-крокодильи. Лапы-то, лапы поднял! И сам ко мне шагает! А я встал, как вкопанный - ни рукой, ни ногой пошевелить не могу. Ужасть!
- Он тебя увидел? – уточнил Синий.
- Глаза у него закрыты были! Говорю тебе – унюхал! – Панкратыча затрясло.
- Так ведь не съел же тебя никто! – подозрительно произнёс Шурка.
Он больше не нашёл, что сказать. Практикант очень сомневался в правдивости слов пьяницы-соседа.
- Слава Богу, что не съел! Я молитву вспомнил. Бабушка, царствие небесное ей, заставляла меня в детстве учить. Только стал я про себя произносить: «Отче наш…», так сразу внутри меня хлопнуло что-то, прямо толкнуло: беги, мол, Панкратыч! Я и сорвался. Ох, ужасть! – Панкратыч перекрестился, уставившись на печку.
Теперь понятно, почему участковый арестовал бедного соседа! Любой здравомыслящий милиционер на его месте поступил бы точно так же.
Ни с того, ни с сего - разбудил среди ночи. Да ещё про двух оживших покойников что-то лепечет. Очень убедительно! В смысле, похоже на белую горячку. Вот и закрыл старший лейтенант в «холодную» беднягу Панкратыча – мозги в порядок привести.
Скорей всего, мужик, увидев «ожившую» Клавку, пережил сильнейшее нервное потрясение. Плюс алкоголь – вот и сорвало крышу! Бывает.
Так рассудил Шурка. Но Петя отнёсся к рассказу «коллеги» очень даже серьёзно.
У Малофея, действительно, с души не камень - глыба свалилась. Старик спокойно сходил в магазин и закупил алкоголя впрок – очень уж надоела отвратная самогонка Павлы. Чёрт знает, из чего она и варит своё пойло! Дед подозревал, что из навоза. Слышал Малофей, еще будучи на Колыме, от одного учёного: это вполне возможно. А Павла, она такая - из дерьма копейки выжимать будет.
Охотник намеревался вечерком проведать сторожиху Афиногеновну - бабу преклонного уже возраста, но, тем не менее, весьма любвеобильную и алчную до денег. Хватит, насиделся взаперти! Душа деда жаждала праздника.
Он отложил пятёрку для Афиногеновны, а все оставшиеся деньги потратил на вино, руководствуясь поговоркой: нЕ жили богато – неча начинать! До «пензии» Малофей протянет, в погребе оставалась ещё прошлогодняя картошка.
Ребята возвращались от девушек. Засиделись, за разговорами – слишком много новостей накопилось.
Светка просто ахнула, когда узнала, что Клавку (случайно!) выкопали из могилы. Снегурка искренне жалела бывшую свою подругу, несмотря на то, что случилось. Светка была не злопамятна и, кроме того, девушка помнила добро, сделанное ей Клавкой. А то, что взбесилась тогда…. Натура у неё такая – взрывная. Что поделаешь, все люди разные.
Шурка поведал о видениях Панкратыча, хорошо повеселив слушателей. Лишь Вера не улыбнулась ни разу. Ну, что за девка такая! Вроде бы – серьёзная, степенная. А всякой ерунде верит! Сказала: зря смеётесь, как бы плакать не пришлось. Вон, даже Вика, подружка её, и та потихоньку рукой махнула. Мол, не обращайте внимания. Да и пусть – у каждого свой мир в голове.