— Да что вы мне сказки рассказываете, милейший, ведь на плите жарится мясо!
В это время из-за стоявшего в углу стола поднялся я и с приятной улыбкой подошел к Богуту. Уже пару часов нетерпеливо поджидал его с ужином и вином. На постоялом дворе был только я и заболевший купец.
— Он вас не обманывает, уверяю вас. Но вы, как видно, забыли, что по нашим дорогам нужно всегда ездить с запасом. Вот мой запасец и шкворчит на сковороде. Позвольте с вами познакомиться.
Я проговорил это с вежливыми поклонами и, как видно, произвел большое впечатление на Богута. Он добродушно улыбнулся, поклонился и назвал себя.
— А моя фамилия… Дмитриев, — в последнюю минуту я сообразил, что лучше солгать. — Если не побрезгуете, разделим скромный ужин и бутылку хорошего вина.
И я приказал хозяину, чтобы тот достал второй столовый прибор и отнес его и приготовленные блюда в отдельную комнату.
У меня были заготовлены ветчина, которая шкворчала на сковороде, яичница, которую должны были поджарить на ветчине, сладкий пирог и не одна, а целых три бутылки вина. Ради драгоценных бумаг майор позволил бы угостить курьера отличным обедом, но боялся, что в таком случае даже простак, а не то что курьер, заподозрит неладное!
Богут с удовольствием принял предложение и от души поблагодарил. Но прежде попросил разрешения привести себя в порядок после целого дня в дороге. Щербатая девчонка принесла ему умыться и чистое полотенце.
— Вы этому господину понравились, — сказала она, сливая Богуту на руки. — До вас пять человек проехали. А только вас угощает. Это хорошо, я потом со сковороды весь жир хлебом соберу и съем, — простодушно добавила она.
Я чуть не стукнул ее. Не могла попросить меня по-человечески, я бы ее угостил! К счастью, из-за выпавших передних зубов она страшно картавила, и вряд ли Богут что-то понял. А если понял?
— Дуреха, стал бы я кого-то угощать сырой едой! — огрызнулся я.
Ужин начался. Чтобы сбить Богута с толку, мне пришлось шумно разговаривать, не слушая того, что говорил он мне, и не заботясь о том, слушают меня или нет. А сам я потихоньку подливал и подливал в стакан гостя. Вино, которым я его угощал, оказалось по-настоящему хорошим.
Но я не просто хотел напоить курьера, чтобы выкрасть документы. Позже я собирался пустить в ход свое главное, надежное средство: снотворный порошок, чтобы Богут не сразу опомнился и не бросился отбирать документы назад.
Еще только съели яичницу и перешли к сладкому пирогу, а курьера от сытной еды и вина разморило. Слишком много сегодня проехал верхом. Временами он дрожащими руками ощупывал лежавшую возле него сумку, как бы не доверяя своим глазам и желая убедиться, что она еще тут. Я давно уже приглядывался к этой сумке, чувствуя, что в ней-то и лежат нужные мне документы.
Пора было использовать снотворное. Я достал из шкафа еще бутылку и вдруг принялся ни с того, ни с сего хвалить Богута, потом рассуждать о магии, магических вещах, показал амулет, который якобы дает удачу в карточной игре.
— Я вам его дарю, — сказал я. — Владейте!
— Да я не играю…
— А теперь будете играть и выигрывать! Почему вы не пьете?
Но у курьера оказалась определенная мера, которую он, несмотря ни на какие обстоятельства и уговоры, не перебирал никогда. А я не мог с этим, якобы, смирится. С притворным огорчением говорил, что не знаю, чем заслужил такую обиду, ведь никто не может сказать, что я сделал что-то не так. Однако Богут был непреклонен, тем более, что от усталости готов был заснуть прямо на стуле.
Мы съели пирог и еще немного поговорили о пустяках. Тут курьер закрыл глаза и откинулся на спинку стула с самым пьяным видом. Я воровато посмотрел на него. Спит. Даже голову от стола отвернул. И тихонько похрапывает. Я поспешно всыпал в его стакан из кулака сонный порошок.
— Ты спишь, что ли? — потряс его за плечо.
Богут невнятно забурчал и опять захрапел.
— Эй, выпьем, приятель. Последний стакан и на боковую!
В ответ услышал бормотание и глупый смех. Курьер шарил по столу в поисках стакана.
Я привстал, чтобы сунуть стакан ему в руку, и вдруг мои ноги подкосились. Глаза сами собой закрылись, мысли в голове стали уплывать куда-то. Я сполз назад на стул, уронил голову на стол. «Неужели так подействовало вино? Юрий обманул меня, усыпил вместе с курьером… сам отвезет майору бумаги, а я буду не при чем…»
А мне так хотелось самому завладеть бумагами, что я уже убедил себя, что никто и не получит их, кроме меня.