Гвиндор, тем не менее, в ярости бросился в атаку. Следом, по приказу Финрода, последовало и остальное воинство Нарготронда. Кажется, несмотря на состоявшийся военный совет, шпионы Моргота не узнали, что Фелагунд жив и придет с большим войском. В стремительном броске эльфы Нарготронда прорвались к самым вратам. Я старалась держаться рядом, что было непросто из-за раздвоенности сознания. Хорошо хоть Алкар сам понял, что делать и мчался следом за лошадьми Арфингов.
Это было ужасно, в жизни никогда так не боялась!
В первой волне наших врагов были лишь орки и люди. Орков я видела впервые. Все они были разные, встречались и невысокие, немногим выше меня, но были и такие, кто, несмотря на сутулость, не уступал эльфам. Люди, в большинстве своем, были смуглыми, с разрисованными лицами и телами. И те, и другие явно питали слабость к украшениям из частей тел поверженных врагов. От вида такой «бижутерии» меня едва не стошнило.
Орки были вооружены кривыми мечами и копьями, лучников среди них было мало, намного меньше, чем среди людей, и хотя по меткости они значительно уступали эльфам, но брали количеством и свирепостью.
Звон мечей, свист стрел, рыки, хрипы и лошадиное ржание слились в дикую какофонию. Несмотря на ранний час здесь было душно, примешивалась орочья вонь и солоноватый металлический запах крови, делая воздух еще более тяжелым. Мимо просвистела стрела, каким-то чудом не попав мне в голову, милостью Эру, не иначе.
Когда рядом почти беззвучно упал кто-то из эльфов, пронзенный стрелой, а мгновением позже на меня брызнула чья-то кровь, лишь огромным усилием удалось подавить желание развернуть Алкара и что есть духу мчаться в Нарготронд. Я даже не замечала, что из глаз льются слезы, оставляя светлые дорожки на испачканных серым пеплом Анфауглита щеках.
— Там будет ловушка! — выкрикнула я, сумев, наконец, нагнать Фелагунда. Я с трудом узнала его: все эльфы были покрыты пеплом и кровью.
— Назад! Отходим! — скомандовал Финрод. На помощь уже спешили воинства Фингона и Финголфина. С юга раздался клич — это вышел Тургон с войском. Наконец с востока показались и войска Феанорингов. Слава Эру!
Оказалось, я умудрилась все же отстать. Вдруг Алкар резко прянул в сторону и поднялся на дыбы. От такого маневра я, не удержавшись, полетела на землю. Кажется, ничего не сломала, вот только левый бок, на который пришлось падение, сильно болел. Что вдруг нашло на умного коня? Причина нашлась тут же, буквально в паре шагов.
— Ой! — Я увидела огромного орка с кривым мечом. Ростом больше двух метров, сутулый и кривоногий, он был весь покрыт кровью. Маленькие глазки горели злобой, одно ухо было разодрано, видимо, стрелой, а изо рта торчали клыки. А уж запах…
Я поняла, что больной бок — наименьшая из моих проблем. Поморщившись, поднялась и попыталась изобразить боевую стойку, вцепившись в кинжал.
— Беги, Алкар!
Конь сорвался с места и помчался туда, где я в последний раз видела Финрода. Орк, ухмыляясь, не спеша приближался ко мне, занося огромный изогнутый меч. Сомневаюсь, что справилась бы с таким даже если бы умела сражаться. Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами… Видимо, не в моем случае.
«Ты бы хоть для приличия посопротивлялась!» — Из-за моей спины на орка, рыча, набросился Миримон, а я плюхнулась на землю в попытке перевести дух.
«Чем я могу помочь? Только под ногами путаюсь…»
«Не зря тебя искал! Садись!» — скомандовал через мгновение волк. Отводя взгляд от его окровавленной морды, я взобралась ему на спину. — «Держись за ремни!»
Мы помчались туда, где бились эльфы Нарготронда.
— Спасибо! Ты спас меня! — поблагодарила я зверя, но он только фыркнул.
Подошедшее воинство Феанорингов ударило в тыл врага, но из Ангбанда вышли волки со всадниками, балроги и Глаурунг с драконами. Вдруг над полем битвы промчался Орел и путь Глаурунгу заступили гномы Белегоста.
«Фингон и Готмог!» — вспомнила я. Отчего-то мне становилось все хуже, голова начинала ощутимо кружиться и я еле держалась на спине волка.
В этот момент случилось то, чего произойти не должно было — появился Саурон. Благодаря бонусу «вид сверху» я увидела его первой. Нужно любой ценой выиграть время, чтоб эльфы, люди и гномы смогли отступить!
— Миримон, уходи, передай Финроду, пусть все скорее отступают! Здесь Саурон!
«Я не оставлю тебя!»
— Прошу тебя! — взмолилась я, сползая с волка и на подгибающихся ногах шагая на встречу Темному.
«Держись! Я приведу помощь!» — Он стрелой помчался прочь.
— Гортхаур! — громко окликнула я и остановилась, тяжело дыша, ожидая приближения прислужника Моргота. Голова кружилась все сильнее, а руки и ноги дрожали. Странно, вчера я чувствовала себя отлично…
— О, какой сюрприз, дева в сердце битвы! — вкрадчивый голос раздался совсем рядом. — Кто ты и что делаешь здесь? Я чувствую в тебе неясную силу. Может быть, мы поговорим как друзья, в другом месте? — Голос Гортхаура звучал почти ласково, я чувствовала скрытые в нем чары. Не вовремя пришла мысль, что голос у него приятный — низкий, бархатный, с богатым тембром, наверное, поет он красиво. Ага, сейчас мне только его песен не хватает… Придет же такое в голову! Хотя… это вариант, как отвлечь его!
Он был огромного роста, выше всех эльфов, что я видела, даже Тингола. Почти без преувеличения можно было сказать, что я ему в пупок дышала. Точно начну комплексовать из-за роста. Если выживу. Он был в черных доспехах, но без шлема. Рыжие волосы переливались, подобно живому пламени, а янтарные глаза выжидающе смотрели на меня.
— В другом месте? Уж не в подземелья ли Ангбанда ты хочешь пригласить меня, Гортхаур? — дерзко усмехнулась я, надеясь отвлечь его на себя и стараясь, чтоб голос не дрожал.
Я не знала, что сильнее удивило Саурона: то, что его чары не действуют или тон, которым простая эльфийка осмелилась говорить с ним.
— Твоя дерзость даже забавна, тем интереснее мне будет, — слегка изогнув губы в подобии улыбки, сказал он.
— Скучать тебе не придется, обещаю, — в тон ему нагло ответила я, думая, что скорее всего подписываю себе приговор. — Петь не разучился?
— Хм-м, недавно один эльф уже пытался состязаться со мной в песнях силы. Жаль, я не хотел его смерти. — Он огляделся по сторонам.
Такая странная беседа. Стоять напротив главного приспешника Зла в Средиземье посреди битвы. Возможно, в душе Темного еще осталась капля света, а может быть, это очередная ложь.
— Тогда наверное ты обрадуешься, узнав, что он жив?
— Жив? А Драуглуин? — невольно вырвалось у него. — Хотя это не важно, — взяв себя в руки, с прежним пафосом продолжил он, но снова огляделся, словно выискивая кого-то.
— У тебя тут что, свидание? — съязвила я.
— Просто не понимаю, на что ты рассчитываешь? Взять второго Хуана тебе неоткуда.
— Рассчитываю на чудо, — отозвалась я.
С усмешкой, больше напоминающей волчий оскал, Саурон запел:
Белые камни стали от пепла серыми.
Плачут над морем чаек смятенные стаи…
Что — серебристые легкие стрелы Тэлери
Против звенящей холодной нолдорской стали?
Пламя как кровь окрасило гордые лица —
Славные подвиги ждут предводителей Нолдор!..
Парус по ветру — крылом умирающей птицы:
Черными стали крылья твои, Альквалондэ!..
Алыми стали серые звезды Нолдор,
Ненависть в серых глазах — темное пламя.
К небу рванулись костры кораблей в Лосгар,
Стоном ответит на яростный крик Ламмот.
Смерть отмечает ваш путь во льдах Хэлкараксэ,
Смерть принесли с собою Нолдор в Белерианд…
Водам Великого Моря не смыть проклятья:
Кровь мореходов на ваших руках стынет.
Огненный ветер летит к берегам Аваллонэ —
Пеплом развеялись песни твои, Альквалондэ.
Слезы в глазах — или горькие брызги моря?..
Нет приговора страшней, чем приказ « Вспомни!»
Видимо рассчитывая на быструю победу, он «пошел с козырей».