Я видела перед глазами все, о чем он пел, словно это происходило сейчас на моих глазах. Это было даже более жутко чем тогда, в видении.
Вооруженные легкими луками мореходы, пытающиеся отстоять свои корабли. Кровь, покрывающая белые камни гавани и окрашивающая воды моря в багровый цвет. Звон мечей и звенящее молчание. Представляю, каково было Финроду… У меня подогнулись колени, из глаз потекли слезы, а в носу почувствовалась противная сырость. Коснувшись лица, я увидела на ладони кровь.
Наверное выгляжу я сейчас весьма жалко, вон, даже Гортхаур поморщился, но нужно дать всем еще хоть немного времени. В этот момент я увидела себя. Прямо как в кино, крупным планом. Мое лицо было искажено ненавистью, руки были по локоть в крови, а уж мечом владела так, что залюбуешься…
Наваждение, навеянное Песней, сразу пропало, будто рассыпавшись на осколки, и я рассмеялась. Знал бы Гортхаур КАК я владею мечом, не стал бы показывать ТАКОЕ!
Под удивленным взглядом Саурона я, пошатываясь, поднялась, глубоко вздохнула и запела первую вспомнившуюся песню из своего мира:
Казалось бы, что может быть понятней.
Вот зло — и вот добро в твоих руках.
Но твоя сила — сколь бы ни была она громадной —
Не заслонит полузабытый страх.
И он тебя как следует измучит,
Ведь ты не быть не можешь самым лучшим?
И вот, не глядя вниз,
Ты яро рвешься ввысь,
А позади кричат — остановись,
Остановись!
Остановись — еще не поздно!
Еще судьба едва весы склоняет,
Еще сияют мягким светом звезды —
Но тьма в твоих глазах,
И жарко дышит в спину старый страх,
И где-то близко небо полыхает.
С каждой строкой мой голос взлетал все выше. Гаснущим сознанием я заметила потрясение на лице онемевшего Саурона, смотрящего куда-то в сторону. Там, отделяя войска эльфов, людей и гномов, между небом и землей металась, изгибаясь, воронка вихря. Войска Моргота беспорядочно заметались, пытаясь найти спасение от жуткого порождения ветра, созданного моими песней и сознанием. Я вяло удивилась тому, что сама сотворила, и провалилась во тьму, успев лишь увидеть как три темноволосых эльфа в цветах дома Филголфина теснят раненого Готмога.
Я не знала, что Гортхаур предотвратил мое падение, бережно подхватив на руки и уложив на землю; что, увидев приближающийся отряд эльфов, Темный майа без боя отступил, обратившись летучей мышью; и что Фелагунд мчался в Нарготронд со мной на руках.
***
Долгое время вокруг меня была лишь тьма и пустота, потом в ней появились проблески света, а затем я оказалась в знакомом уже «космосе» и увидела Илуватара. Его добрые, мудрые глаза смотрели на меня с легкой укоризной:
— Я ведь предупреждал тебя!
— Предупреждали?
— Разве мои слова про расплату, следующую за использованием силы, не были предупреждением?
— Но вы же не уточнили, чем расплачиваться, — попыталась пошутить я. — Как эльфы? И все остальные?
— Ты спасла много жизней!
— Спасла? Это меня саму пришлось спасать…
— Ты едва не убила себя в попытке спасти всех! Надо было выбрать вместо тебя кого-нибудь поумнее или, хотя бы, обладающего инстинктом самосохранения! — Кажется, и у Богов терпение не вечное…
— Так я жива? — удивилась я.
— Да, несмотря на все твои старания, — буркнул Эру. — Только нужно время, чтобы восстановиться. И чтоб больше мне без фокусов!
— Постараюсь… — неуверенно ответила я и вновь оказалась в темноте.
Через некоторое время я увидела яркий свет. Зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела склонившуюся надо мной потрясающе красивую и очень высокую женщину в серых ниспадающих одеждах. Увидев, что я очнулась, она спросила:
— Тебе лучше?
— Наверное. — Я была в этом не очень уверена. Облик этой женщины что-то напомнил мне, но мысль ускользала.
— Хорошо, идем. — Не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла прочь. Я последовала за ней. Почему-то я ничего не видела вокруг, будто шла по бесконечному серому коридору. Вдруг моя проводница скрылась из виду. Сделав еще пару шагов вперед, я оказалась в большом зале.
По кругу стояли троны, на которых сидели семь мужчин и семь женщин. Все они были высоки и невыразимо прекрасны. Все они были разными, но глаза их сверкали, подобно звездам, и даже их лица сияли.
— Упс, — я поняла, что вижу Валар, сидящих в Круге Судьбы.
— Кто ты и как оказалась здесь? — спросил один из них, видимо, Манвэ. Волосы его были белоснежными, а одеяние бело-синим. В руках он держал скипетр из сапфира, синего, как его глаза.
— Это долгая история… Не думала, что к вам попаду.
Минуту Валар молчали, потом заговорила Варда. В длинных темных волосах сверкали украшения, словно звездочки на ночном небе. Одеяние ее было глубокого сине-фиолетового цвета.
— Ответь, откуда ты? Ты выглядишь как нолдиэ, но ни у кого из них нет таких сил.
— Меня Эру послал, — на мой взгляд, прозвучало это несколько двусмысленно, и я нервно хихикнула. — Из другого мира. Ему нравится Арда и не нравится то, что делает с ней Мелькор, а еще, видимо, стало скучно.
Язык мой — враг мой, нет бы сначала подумать, а потом говорить…
— Что ты можешь против Мелькора? — спросил бородатый золотоволосый гигант с медно-красной кожей и огромными кулаками, видимо, Тулкас. Он был обнажен по пояс, и его рельефным мускулам позавидовал бы любой бодибилдер.
— Не знаю, Илуватар сказал что у меня есть некая сила.
— Какая? — Кажется, тут они всерьез заинтересовались.
— Точно не знаю, но он говорил… — я замялась.
— Что говорил? — Кажется, терпение Валар начинало кончаться. Видимо, мой, и без того не сахарный, характер совсем испортило общение с младшими братьями Фелагунда.
— Что дал мне часть своей силы, превосходящую любого из Валар, что я могу управлять стихиями воздуха и воды, лечить и что-то еще…
Несколько минут стояла прямо-таки мертвая тишина, потом заговорил Манвэ:
— То есть, ты сможешь помочь нам пленить Мелькора, не разрушив Белерианд?
— Не знаю.
— Ты попытаешься?
— Я… не уверена, — выдохнула я. Было ужасно стыдно.
— Почему? — Повелитель Арды сохранял самообладание. Вот уж воистину ангельское терпение.
— Тогда Эарендиль не приплывет к вам с Сильмарилом и не станет звездой, его потомки, полуэльфы, не получат право выбора судьбы, да и много чего еще…
— Выбор у них будет в любом случае. Что-то еще?
— А нолдор? Вы их простите? Многие из них конечно набедокурили, но…
— Это зависит не только от нас, — уклончиво ответил среброголовый Вала в темных одеждах с серебряным шитьем, видимо, Мандос.
Значит, как Мелькора выпускать, чтоб он всем головы дурил, и потом проклятьями сыпать — это пожалуйста, а как прощать…
— А что будет с майар, которые, э-э-э… в общем, по глупости поддержали Мелькора, но потом одумались?
— Если вдруг таковые отыщутся и это не будет против воли Эру, они будут прощены. Все?
— Кажется, да.
— Тогда, как будешь готова, обратись к нам через Орлов, тем более что ты с ними отлично поладила, уж если они в битву полезли.
— Поладила?
Снова вокруг все замелькало и я открыла глаза в своей комнате в Нарготронде.
========== Часть 7 ==========
Тем временем Ксения, прослушав сообщение, спешила к подруге, недоумевая, что же могло произойти. На звонки никто не отвечал, что уже само по себе было странно.
— Айнур? — окликнула она, открыв дверь, но никто не отозвался. Девушка снова нажала кнопку вызова и услышала знакомую мелодию. Телефон был дома, но где же Айнур? Может, в магазин ушла? Ксюша прошла на кухню и собралась поставить чайник. На столе стояли остатки салата и посуда. Для двоих. Казалось, что те, кто ел, буквально только что вышли. Убрав салат в холодильник, девушка, ворча, сполоснула посуду.
— Странно, обычно Айка такого не допускает.
Неужели у нее кто-то появился? Но если так, то почему у нее был такой испуганный голос? С кем же она могла встречаться? Разве что… Игнат!