Через месяц после захвата или, как теперь любят говорить всяческие льстецы, "освобождения" Гунии, в Столице был назначены по этому поводу празднование и торжественный молебен. Гости ожидались со всех концов Империи. Они и прибывали, с подарками, подношениями. В числе их затерялись двое, которые... Впрочем, по порядку.
Вы, конечно, слышали эту историю. За давностью лет она обросла слухами и фантастическими подробностями. Я расскажу её вам максимально правдиво, поскольку находился в самом центре событий.
Итак, молебен подходил к концу. Престарелый главный жрец храма Победившего уже заканчивал финальное чтение "Наставлений" из самого древнего, хранящегося там "Откровения", когда прозвучали выстрелы. Двое людей, одетых жрецами, оказавшись вплотную с императорской скамьёй, сбросили одеяния и открыли огонь по монарху. У каждого было по два мушкета. Расследование установило, что они, уроженцы Гунии, захватили на дороге повозку с вином, которую один дальний монастырь отправил в подарок столичному храму Победившего. Они не только убили монахов-возчиков и присвоили их одежды, но и привезли в храм среди винных бочек одну с порохом. И сами установили её в подвале прямо под императорской скамьёй.
В эти дни в храме было много приезжих священнослужителей, никому, конечно, не знакомых. Но служители храма и подумать не могли, что кто-то способен на такие гнусности. Сама одежда в те времена служила гарантией... В общем, когда началось богослужение, убийцы спустились в подвал и подожгли огневой шнур. А сами встали у выхода, чтобы не пострадать при взрыве и, возможно, добить императора, если тот останется жив. Но огнепроводный шнур, волею Победившего, упал в лужу вина, натёкшую из какой-то бочки, и погас. Прошли все сроки, а взрыва так и не произошло. Тогда ложные монахи вошли в храм, - охрана им не препятствовала - протолкались через заполнявшую все проходы толпу и встали настолько близко к императору, насколько смогли. Улучили удобный момент и...
Первый выстрел сразил наповал бросившегося на убийц офицера охраны, второй легко ранил императрицу, третий мушкет дал осечку, а четвёртый... Пуля попала в грудь принцу, вскочившего со скамьи, и с криком "Нет!" заслонившего императора своим телом. Толпа в храме сразу же схватила нападавших и едва не разорвала их на части, охране с трудом удалось их отбить. А Готан тем временем умирал на руках у отца. Кровь сына толчками пробивалась наружу из-под каких-то тряпок, которыми Го зажимал его рану, и старый вояка сразу понял, что рана смертельная. Но принц оставался в сознании.
"Как мне больно, папа..." - прошептал он сереющими губами, а потом добавил: "А Горы-то нет..." И умер. Если это правда, что вся наша земная жизнь - только испытание перед предстоящей, то Готан выдержал свой последний экзамен. Впрочем, это толкование жрецов, в "Откровении" об этом написано невнятно.
А император остался без наследников. И без близких, потому, что вскоре умерла и его жена. Умерла от горя: она даже почти ни с кем не разговаривала. Император более не женился, после случившегося его, извините за эту подробность, покинула мужская сила. Так, что чести одной милой девушки абсолютно ничего не грозило: беззубый пёс лает, да не укусит! Что его, не извиняет. То есть, я про пса.
Конечно, как говорят у нас: "Никто не сочтёт мух на сладком". Множество молодых и не очень людей, мужчин и женщин, претендуют на звание наследника престола. Но закон велит, за отсутствием прямого наследника, выбрать ближайшего по крови родственника, исключая, конечно, незаконнорожденных. Таковым является племянник императора, немолодой уже барон Дости. К сожалению, из всех наук усвоивший в своё время только искусство поглощения в компании с друзьями неимоверных количеств дорогих вин. Дорогих, когда у него есть деньги, в другие, более продолжительные периоды времени, развесёлая компания обходится и самыми дешёвыми. Ещё не успело остыть тело Готана, как Дости явился к императору с фальшивыми "соболезнованиями". Барона трясло от плохо скрываемого торжества, мечтательная улыбка то и дело сама собой вылезала на его обрюзгшее лицо. Несколько раз он пытался завести разговор о престолонаследии. И пока ему не сказали открыто, что сейчас не время и не место, так и не унялся. И ещё много было таких визитов, но император не спешил. В общем, барон Дости до сих пор не объявлен наследником престола, хотя почти никто не сомневается, что рано или поздно это будет сделано. Если не самим императором, то имперским советом после его смерти. И уж, конечно, в этом уверен и сам барон. Императору известно, что он последовательно набрал, а затем пропил и проиграл в фишки такое количество денег из данных ему под неминуемое воцарение кредитов, что вернуть их он никогда не сможет, пусть даже пустит на распродажу своё нищее баронство, хоть оптом, хоть каждую деревню отдельно. Как раз мысль о том, что такой или подобный ему пропойца унаследует, а затем и неминуемо промотает и пустит вместе с собутыльниками по ветру Империю, созданную трудами её жителей, доблестью и самоотверженностью воинов и талантами руководителей, и удерживала императора от поспешных шагов. Тем более, в последнее время. Скоро, очень скоро ему предстояла встреча со своими славными предками: дедом, укротившим всевластие баронов и низведшим их до уровня наместников на имперских землях. И отцом, чьим военным талантом и была в основном создана держава в её нынешних границах. Что скажет он им, как оправдается? Или, может быть, император ждал чуда? Что к нему вернётся из небытия его пропавшая дочь Гора? Или...?