– Ладно, давай к столу, – сказала баба Нюра, а когда он сел, достала из кастрюльки скрученного из соломы пупса. – Кровью хорошо сюды путь из лесу прокапал?
– Крольчьей…
– Самое оное…
И баба Нюра что-то зашептала при свечах, иногда выдирая из пупса соломинки.
*
Вика очень много плакала – и не за себя она боялась в страшной темноте – за маму-Настю, которая была красивая и большая, но ее глупышка, ведь она, в отличие от Вики, не кончила МГУ. Мама опять дел наделает! Как бы спасти ее от феи Маши?
Вика мало что могла сделать – эх, судьба-злодейка! – только плакать и просить Машу не обижать ее маму. Она рассказывала Маше, какая ее мама хорошая: что они вместе разглядывают картинки и читают по слогам сказки, учат буквы и пишут диктанты, загибают пальчики и учат цифры, – и что у мамы это круто получается и что мама изо всех сил старается не отставать от Вики. Вредная Маша ей не отвечала. Нет, Вика никогда не поймет взрослых и фей тоже! Чего им этим феям еще надо? У них же есть волшебная палочка и миллион долларов! Видимо норковая шуба это как стать круто! – раз норковых шуб ее нет даже у фей.
Потом Вика, устав говорить и плакать, просто лежала на кровати, иногда всхлипывая. Так она провела целую вечность (ну два часа-то точно!). А потом вдруг появилась Маша – непохожая на себя – испуганная маленькая кукла, которая прижималась к большой шестилетней Вике.
– Спаси меня от него! – жалобно прошептала Маша. – Пожалуйста!
– От кого? Маша? – строго спросила Вика. – Ты опять меня обманываешь?
– Нет. Вверх посмотри…
– Тогда включи свет.
Маша зажгла волшебной палочкой свечу, и Вика подняла лицо к потолку – после чего взвизгнула и в ужасе накрылась с головой одеялом – на потоке сидел страшный черный паук размером с тарелку. Маша проворно заползла к ней в укрытие.
– Маша, кто это? – спросила под одеялом Вика.
– Паразит. Нам про таких в школе терминала С рассказывали. Это не паук – это зло, оно просто притворяется пауком. Оно жило в твоей маме, но, когда я ужалила ее волшебной палочкой, оно из нее вылезло и заползло в нас. Оно хочет меня съесть. Ты ему пока не по зубам, а я маленькая – меня он может съесть и охотится за мной.
– А зачем мне тебя спасать, Маша? Если тебя не будет, я снова стану Викой.
– Это да. Но он будет жить в тебе и жрать уже тебя. Смотри – как в твоей маме раскормился!
– А твоя волшебная палочка?
– Она против него не канает… Спаси меня, а? Пожалуйста…
– Ладно, Маша. Пусть ты и плохая девочка, но я – хорошая. Я тебя не дам пауку, – обняла ее, как куклу, Вика и накрыла своим плечом. – Что нам делать?
– Сидеть под одеялом, конечно.
– Долго?
– Тысячу лет…
Вика задумалась. Тысячу лет не видеть маму – это не круто, как стать не круто! – эх, судьба-злодейка. Она выглянула из-под одеяла – черное страшилище пускало нити паутины, сооружая гнездо, опутывая кровать, как кокон. Вика в страхе спряталась назад под одеяло и заплакала. Маша тоже плакала, горестно и тихо – чтобы паук ее не услышал. Но он услышал – Вика чувствовала, как паутинки монстра шарят по кровати в поисках лазейки.
Но внезапно загрохотало, зашумело, заревели моторы, вернее, моторчики, как в детских машинках. Что-то мелкое и многочисленное забегало, заездило, запрыгало; раздались автоматные очереди и взрывы, если так это можно было назвать, – стреляли будто тоже из игрушечных орудий. Среди этого грохотания двое негромко перекрикивались тонкими голосами. Лежащая под одеялом Вика слышала:
– Заходи справа, Ананыч! Все в атаку, остальные за мной! Пли! Так его, молодцы! Пли! Пли!
– Фёдырыч, лови гада! Не мазни, курилка старая.
– Закрой язык, пехота, а то трусы твои видно! Пли! Пли!
Вика робко высунула голову из-под одеяла – вот это круто! Даже круче, чем чертик Егорушка! По потолку бегали игрушечные солдатики, преследуя паука и стреляя в него из автоматиков, а Вика наблюдала за боем через полупрозрачный полог из паутины. Еще вверху ездили два, хоть и игрушечных, но вполне солидных танка, какие таранили паука и палили в него дымом с конфетти, как из хлопушек на Новый Год. Всё вокруг уже было засыпано конфетти! Круто! Конфетти – это праздник. Конфетти – это не страшно.
Увидав Вику, паук-паразит сделал хитрый маневр – он прыгнул на полог из паутины и со всех своих ног ринулся к девочке, но храбрые солдатики накидывались на него целыми дивизиями – так паук и свалился перед Викой – как ком из зеленых человечков, и какого торчали восемь мерзких мохнатых лап.
– Вика! – раздался голос сверху. Из танка, стоявшего на потолке, высунулась вниз маленькая голова в шлеме. – Помогай! Рви ему ноги! Давай! Не бойся! Давай же!