– Хочешь посмотреть телевизор? – спросила гостью Анастасия.
– Даа, – улыбнулась та.
– Вот и чудненько. Накинь это, – подала она ей плед. – И садись к телевизору на скамью! Мууультики!
Удостоверившись, что гостья уставилась в телевизор, Анастасия со смартфоном в руках тихо вышла в сени, оттуда – на крыльцо.
– Вика! – нервно закричала она. – Вика?! Ви… – оборвался ее голос – перед крыльцом стояло лукошко, а в нем – пачки новехоньких долларов – целая куча. Это что еще за чертовщина?! Или глупая шутка? Резаная бумага?
Анастасия взяла одну пачку и вскоре убедилась, что стодолларовые купюры настоящие – голубого цвета, последнего дизайна, с защитной синей нитью…
– Что это такое? – занося лукошко, вошла Анастасия в дом и указала на свою ношу.
– Миллион долларов! – радостно ответила «ненормальная». – Мне их фея в лесу дала! Она еще норковую шубу предлагала!
Анастасия выронила корзинку и в ярости бросилась к ней.
– Где моя дочь?! – прорычала она. – Говори, скотина!
– Я здесь, мама, – тихо и обиженно ответила «скотина» – Я просто хотела стать большой, чтобы понимать взрослых, но я до сих пор тебя не понимаю. Это потому что я глупышка твоя, да? Или ты уже хочешь поменять меня местами на другую дочь, как поменяла папу на дядю Игоря? Мама… мамочка… дай мне шанс, последний шанс…
Анастасия поняла, что убьет ее – здесь и сейчас. Но секундой позже, вглядываясь, она осознала, что на нее и впрямь смотрят серые глаза Вики, какие вот-вот изольются слезами. Она тысячу раз видела это миг – мгновение до рева Вики… Не вполне отдавая себе отчета в том, что делает, Анастасия стала шарить руками по телу гостьи – искать знакомые родинки.
– О Боже мой… – прошептала она, после чего прижала к себе ревущую Вику и заплакала сама.
*
Вика смотрела мультфильмы, устроившись на широченной скамье, какая называлась «лавка» – на таких скамьях во времена царя Гороха спали. Матрас, покрывало и подушки из дешевого скандинавского магазина превратили лавку в подобие дивана. Анастасия, сидя за размашистым обеденным столом из того же магазина, допивала бутылку пива. Перед ней лежали пачки долларов.
«А может, я просто-напросто рехнулась? – думала Анастасия, наблюдая за своей двадцатилетней дочуркой – та сидела на лавке в хорошо знакомой позе, в какой одна Вика сидела перед телевизором: сложив ноги по-турецки, соединив руки за спиной и подавшись плечами вперед. – Если это бред, то этот бред надо кому-то предъявить, чем-то его подкрепить, а то меня отвезут в «дурик» – и всё – благо тут есть один неподалеку…»
Она вернула пачки денег в лукошко, убрала лукошко под стол.
– Вика, а давай писать диктант, – сказала Анастасия. – Неси тетрадку и карандаши.
Вика, уже одетая в мамины джинсовые шортики и футболку, подскочила со скамьи, убежала в свою спаленку, топая босыми ногами по доскам, после чего вприпрыжку принеслась назад с большим блокнотом и пеналом.
– Так… – пока Вика садилась за стол, наблюдала за ней мама – это точно Вика. – Так… Пиши… Пиши, радость моя, письмо папе. Па-па. Я по те-бе о-че-нь… – диктовала по слогам Анастасия. – Ску-чаю. При-ез-жай к нам по-ча-ще.
Вика старательно выводила карандашом корявые буквы, а затем со счастливейшей улыбкой показала блокнот маме. Мама же нервно улыбнулась, вырвала листок, спрятала его в одинокую книгу на полке полупустого стеллажа, после чего подошла к Вике со спины и крепко-крепко ее обняла.
– Я круто на этот раз написала? – спросила Вика.
– Круто, – тихо плакала Анастасия. – Круто, глупышка ты моя…
– Опять глупышка?!
– Вика, ты очень умная. Очень! Умнее своих мамы и папы!
– Круто! А можно мне тогда посмотреть мультик про Золушку и конфету?
– Да, возьми даже две конфеты…
Вика понимала сказку о Золушке своеобразно. По ее мнению, Золушка была вполне счастлива, начищая горшки, иначе Фея-крестная помогла бы ей раньше, да и в полночь волшебство не кончилось – Золушка осталась принцессой даже в лохмотьях, и принц это знал. Закон волшебной палочки гласил: «Ты что-то получаешь, что-то теряешь», – вот Вика и пыталась разгадать, что Золушка потеряла – неужели счастье в немытых горшках?
Пока Вика смотрела любимую сказку, Анастасия набрала номер Игоря. Не сразу, но он ответил. Их разговор сопровождали знакомые «марсианские» помехи.