В новой обстановке Лонская освоилась в две секунды, и её воображение захватило непознанная ипостась бытия.
– Здорово? – спросил её Рокотов. – Необычный ракурс?
– Терра инкогнита2, – применила Диана известное изречение в переносном значении.
– Вы ещё не видите системы маскировки, – с гордостью произнес обладатель чудо-техники. – Мой «Витязь», подобно хамелеону, мимикрирует под окружающую среду. И сверху он абсолютно не просматривается. Мало того, его невозможно запеленговать, так как включено антирадарное устройство. Зато здесь, – он указал на небольшой экран, распложенный посередине приборной доски, – приборы воспроизводят обстановку над нами.
Удаляющаяся красная точка – болид аэроинспекции. Они нас потеряли. Через пять минут примем надводное положение – и форвард онли!…Как говорит одна моя новая знакомая.
Девушка улыбнулась, узнавая в прозвучавшем выражении себя, и дополнила:
– Да, вперёд и непременно вперёд. И чем быстрее, тем лучше.
– А куда, собственно говоря, вперёд? – резонно задался вопросом подводник. – Я обещание сдержал дважды: мало того, что украл вас у конвоиров, так и у инспекторов из-под носа увёл. А что дальше? Или побег – самоцель?
– Нет, не самоцель. В принципе мне нужно…Мне нужно…, – заикнулась, было, Диана. – А-а! Всё равно я попала из одного плена в другой, – вглядываясь в жёлто-зелёную муть за окном, отчаянно
махнула рукой она. – Короче, мне нужно в Орехово-Зуево.
– Из Москвы-реки нетрудно через Оку попасть в Клязьму, а по ней – доплыть до Орехово. То есть, не обязательно и всплывать, – деловито выпятил нижнюю губу Рокотов, демонстрируя знание предмета. – Да уж больно муторно и кропотливо. Мы пойдем другим путем: всплывем в районе Бородинского моста, где есть удобный пандус. Оттуда развернёмся на Реутово, а там начинается зона полетов – коридор до самого Владимира, и мы за четверть часа доберёмся до места назначения. Принимается?
– Отпад! – одобрительно отозвалась Лонская. – Если вы не привираете, то…Красивее не придумаешь!
– Если честно, когда гнали к смотровой площадке, то дух захватило? – испытующе прищурился собеседник.
– Разве что на грош, – отмерив большим пальцем кончик мизинца, призналась студентка. – Меня мухоморами не корми, а дай остроты ощущений, дай приколоться, подурачиться…Да и просчитала я, что у вас имеется запасной выход.
– А вдруг сумасшедший…маньяк за рулем? – подначивал её Рокотов.
– Да нет, скорее чудак, объевшийся дешёвых студенческих харчей и страдающий от несварения желудка, – показала в улыбке ровные белые зубы Лонская. – Разве что на этой почве вы могли… обмишулиться и шлёпнуться, как помёт от птички.
Юрий захохотал, вспомнив, как он беспорядочно и натужно поглощал обед.
– Кстати, господин тележурналист…
– Меня зовут Юрий Сергеевич.
– Кстати, Юрий Сергеевич, а чего вы так обо мне печётесь? – полюбопытствовала девушка.
– Три причины, – мгновенно просчитал варианты Рокотов. – О первой я вам уже говорил возле киоска. Вторая. Коли я втянул вас в эту авантюру, то дело чести, без последствий вывести из неё. И третье… Правду сказать?
– Правду.
– Вы мне нравитесь.
– Хм, я многим нравлюсь, да без шансов на успех, – парировала
красотка.
– Это уже за рамками темы. О шансах разговора не было. И всё ж, вы мне нравитесь. Как женщина, – упрямо уточнил мужчина.
– Хм, вы, так то, тоже ничего, – откровенно измерила его взглядом особы, знающей себе цену, молоденькая нахалка. – …Но в возрасте, – чуть смягчила она формулировку отторжения. – Бесперспективняк.
– А вы в Орехово, вероятно, спешите на рандеву с безусым сопляком, педофилочка моя разлюбезная! – расплатился «бесперспективняк» ответной колкостью.
– Ха-ха-ха! А вы ревнивец! – расхохоталась попутчица. – Да какой темпераментный! Вот таким вы мне начинаете нравиться. Так и быть, смягчу ваш гнев, – смилостивилась она. – В Орехово я надеюсь отыскать подружку Милену Кузовлёву. Она куда-то запропала. На звонки не отвечает. Я звонила ей на мобильник – или отключен, или вне зоны доступа. А в Орехово её тётка у самого вокзала живёт.
За пикировкой попутчики живо скоротали дорогу до подмосковного городка. Журналист высадил девушку на привокзальной площади, так как та пожелала проведать пресловутую тётку без провожатых, а сам остался её ждать.
Лонская отсутствовала недолго. Она возвратилась обескураженная, молча плюхнулась в кресло и прикрыла глаза. Юрий выдержал продолжительную паузу, давая ей прийти в себя. Он уж вознамерился, было, отлучиться в привокзальный кафетерий за чем-нибудь бодрящим, как вдруг пассажирка заговорила.