За столом воцарилось неловкое молчание, прерываемое мычанием безвестной далёкой культяпкинской коровы. Шокированный Юрий не сразу нашёлся, что сказать.
– …Стемнело, – перевёл Юрий взгляд из-под освещённого
электрическим светом пространства за пределы веранды. – Можно попытаться прорваться в Москву.
– А в Москве куда? – озадачила его Лонская. – Мне назад нельзя.
– У меня есть местечко, где можно будет…кгм…перевести дух, – улыбнулся ей корреспондент. – А завтра…Завтра будем жить, а не догорать мотыльком, летящим на огонёк. Уверен, что-нибудь придумаем.
2
Беглецы выехали за околицу Культяпкино. Рокотов остановил машину, достал из багажника два скафандра и распорядился, чтобы Лонская следовала его примеру. Он деловито и без экивоков
сбросил туфли, снял брюки и стал надевать лётный костюм. Натягивая комбинезон, Юрий одновременно подробно инструктировал девушку о функциональном предназначении отдельных его деталей и о правильном поведении в воздухе при нештатных ситуациях.
– И зачем мы это делаем? – не без иронии осведомилась Диана. – В войнушку играть будем?
– Не исключено, – вполне серьёзно сказал Юрий. – Въезжать в Москву – самоубийственно. Нас сцапают на первом же посту. Придётся рискнуть. Полетим, нарушая все коридоры.
– А как, по-вашему, я влезу в этом? – указала студентка на платье, туфельки и сумочку.
– Снимайте и укладывайте в багажник, – без тени шутливости отвечал ей инструктор. – Если вдруг придётся маневрировать на высоте, то любой незакреплённый в салоне предмет автоматически превратится в снаряд.
– Хм, стриптиз по-культяпкински, – хмыкнула красотка.
И она, умудряясь даже в болиде оставаться элегантной, ловко освободилась от всего лишнего. Рокотов, застёгивая комбинезон и, вроде бы, погружённый в раздумья о выборе маршрута, тем не менее, не мог не отвлечься и не залюбоваться её загорелой и стройной фигурой.
– Ну, и как я вам? – кокетливо наклонилась к нему Лонская, демонстрируя упругие груди, едва прикрытые чашечками лифчика.
– Хороша! – со сдержанной искренностью оценил прелести
пассажирки пилот.
– Так может быть и это – к чёрту? – провоцирующее проверяя его, приспустила правую чашечку Диана, зовуще обнажая пунцовый сосок груди.
– Зачем же к чёрту? «Этому» мы найдём более достойное применение, – с деланной практичностью остановил её Юрий. – И чуть попозже – когда вы тоже состаритесь до уровня «бесперс-пек-тивняка».
Последнее слово он выговорил с расстановкой и со сбитым придыханием, что и выдало его мужское возбуждение.
– Бесперспективняк-бесперспективняк, – в отличие от него чисто отчеканила девушка, – а порозовели, как мальчик. Что, проняло?
– Проняло, – не счёл нужным отнекиваться журналист, беря скафандр и натягивая его на Лонскую, начиная с длинных голенастых ног. – Будете много болтать, в воздухе проймёт уже вас.
Сборы и подробный инструктаж заняли около получаса, по окончании которых Рокотов вырулил болид на кочковатый деревенский луг, включил агрегат по созданию воздушной подушки и форсажным спуртом разогнал машину, взмывшую в тёмно-фиолетовое небо. За пару минут «Витязь» совершил километровый набор высоты, откуда открылась панорама ночного Подмосковья. Диана поочерёдно припадала то к лобовому, то к боковому стеклу, то обращала внимание на приборную доску, выспрашивая Юрия о приёмах ориентирования. Идиллическая любознательность студентки продлилась недолго, ибо пилот заметил слежку. Несмотря на антирадарное устройство, их засекли и попытались взять «в клещи» два вражеских аэроболида класса «Смерч».
И началась сумасшедшая гонка! Журналист прибавлял и прибавлял скорость, однако преследователи отвечали тем же самым. Хуже того, боясь отстать, они произвели несколько предупреждающих выстрелов из лазерных пушек.
Бортовой компьютер по команде Рокотова автоматически поймал радиоволну, на которой вели переговоры пилоты «Смерчей». В эфире, параллельно залпам, зазвучали незнакомые имена и ненормативная лексика. Преследователи, уверенные, что уничтожение «Витязя» – дело нескольких секунд, шифроваться не собирались.
– Пистон, чё ты тянешь? – орал кто-то из них. – Жахни этому козлу по самые бакенбарды!
– Ага, жахни! – сомневался пресловутый Пистон. – Они ж Вовану нужны живые!