Папа качает головой и вмиг становится серьёзным.
– Дочка, – начинает он, затем очень тяжело вздыхает и продолжает: – После твоего рождения я поклялся, что всегда буду оберегать тебя. И сейчас больше всего на свете я хочу проводить как можно больше времени с тобой. Дочь для отца – это нечто святое, самое беззащитное и хрупкое. Никакой нормальный отец не бросит свою дочь и сделает всё, чтобы она была счастлива. – Папа молчит несколько секунд, будто собирает воедино всё, что хочет сказать. – Но в то же время на мне лежит ответственность за вас с Мэри. Вот эта вот работа, из-за которой дома я появляюсь крайне редко, отнимает время, которое я должен был проводить с вами. Но не будь её, не было бы этого дома и нашего роскошного образа жизни. Ну и твоей мамы, скорее всего, тоже не было бы рядом со мной. – Он смеётся. – Твоя мать не из тех женщин, что выйдут замуж за слюнтяя, не умеющего обеспечить семью как надо… Но что я хочу сказать… Лина, ты должна понять, что мы не сможем быть всё время вместе. Что есть другие дела, другие обязательства. У каждого из нас. И у тебя когда-нибудь появятся свои.
Он замолкает и даёт мне время переварить его слова.
А я начинаю испытывать неприятные трансформации глубоко внутри себя. Начинаю чувствовать себя жалкой и капризной маленькой девочкой, ноющей каждый раз, когда ей в чём-либо отказывают.
Конечно, всё это я и так понимала. Просто, наверное, не придавала особого значения. Считала, что, если не думать о причинах и постоянно жаловаться, смогу вернуть его внимание.
Глупо. Очень глупо было так поступать с моей стороны.
– Прости, пап. – Ещё чуть-чуть – и в моём голосе пробьются нотки грусти, но я стараюсь их сдержать. – Я всё это прекрасно понимаю. Просто… Просто мы были так близки в моём детстве. И когда это время кончилось… Я просто… скучаю, наверное.
Папа успокаивающе улыбается, и, кажется, только от взгляда на эту улыбку мне становится спокойнее на душе, и я уже не чувствую той тоски, что разрывала меня изнутри последние несколько месяцев.
– Дочка, я скучаю по тем временам не меньше тебя. И я уже обещал тебе, что вскоре мы наконец сможем вставить в наш семейный альбом новые фотографии с отдыха. Потерпи ещё чуточку.
Он вдруг подходит ко мне и крепко обнимает, целуя меня в лоб и повторяя фразу:
– Я всегда буду с тобой. Всегда буду оберегать тебя. Потому что я твой отец, а ты моя дочь.
Я даю волю улыбке, которая растягивается на моих губах. Потому что от слов отца исходит такое тепло, что я почти вмиг забываю обо всех своих загонах насчёт наших с ним отношений. Пытаюсь сохранить этот момент у себя глубоко в сознании, чтобы никогда не терять и не забывать.
– Прошу прощения, – в дверях появляется Моника в форме горничной и с тряпкой в руке. – Мистер Норвуд, там какой-то парень пришёл. Говорит, что друг Каталины. Охране пропустить его?
Слово «парень» тут же в голове у меня сменяется именем «Гай». Ну конечно. А кто же ещё может называть себя моим другом?
Прихожу в невыносимый ужас. Осознаю, что хочется спрятаться от папиных глаз, которые тут же в недоумении направляются в мою сторону.
Он решил прийти так скоро? Я же ожидала, что это произойдёт хотя бы завтра.
– Что ещё за друг? – говорит папа, мигом включив режим строгого отца.
Я под его напористым взглядом превращаюсь в семилетнюю или того младше девочку, которой нужно отчитываться перед родителями. Пытаюсь начать говорить:
– Я… Ну…
– Они учатся вместе, мистер Норвуд, – спасает меня Моника, и я мысленно её благодарю, решая, что она это выдала, выдумав на ходу. – Вам не о чем беспокоиться.
– С чего бы вдруг парню из университета называть себя твоим другом и являться к нам домой? – продолжает настаивать на своём беспокойстве и недоумении папа. – Каталина, кто он?
– Мы с ним давно знакомы, – вру я. – Мне пришлось скрывать от вас, потому что я прекрасно разбираюсь в вашем желании приписывать всех вокруг к моим «женихам». Пап, я же знаю вас с мамой!
– Мне это не нравится. – Брови у папы густые, и когда он хмурится, вид его лица быстро приобретает устрашающие нотки. – Зачем он пришёл?
Моника, которой был задан этот вопрос и которая всё ещё стоит в ожидании, поправляет свои волосы и уверенно отвечает:
– Он вроде хотел с ней прогуляться.
Этот ответ папу ещё больше злит.
– Так, передай этому парню, что…
– Пап, пожалуйста, не надо.
– Что не надо? – он удивляется моим словам. – Мы получили записку с угрозой. Это почти покушение на жизнь, дочка. Мы забрали тебя домой с целью обезопасить. Нужно оставаться начеку. А тут заявляется какой-то наглец с желанием с тобой погулять. В такое опасное время мне придётся проводить его обратно.