– Не знаю, – женщина пожимает плечами. – Мне лишь сообщили, что он больше у нас не числится.
– Понятно, – задумчиво протягивает папа. – Прошу прощения за прерванное занятие. До свидания и спасибо.
Мы наконец выходим из аудитории, и я могла бы выдохнуть от облегчения, но новость об уходе Гая напрягла меня ещё сильней.
Когда мы оказываемся на улице спустя пару минут, я не могу избавиться от пульсирующих в голове мыслей и постоянно поглядываю на идущих впереди меня отца и Харди.
– Мистер Норвуд, я свяжусь с администрацией университета для того, чтобы выяснить причину ухода парня и его возможное местоположение. Думаю, всё же нельзя оставлять его без беседы.
– Хорошо, Харди. Поступай, как считаешь нужным, но докладывай обо всех новостях полиции и мне.
Увидев нас, наш личный водитель открывает двери машины, и мы садимся в неё.
Папа молчит практически всю поездку, всерьёз задумавшись над последними событиями и полученной хоть и не большой, но всё же информацией.
Незаметно я достаю свой телефон и, войдя в контакты, ищу Гая. Печатаю ему сообщение. Снова спрашиваю, где он. Но парень не отвечает и на этот раз.
Мы доезжаем до дома и останавливаемся у ворот. Я очень раздражена, так что мне с большим трудом удаётся сдержать себя от громкого хлопка дверью, когда я выхожу наружу.
– Буду держать вас в курсе всех событий, – говорит Харди. – Как и договаривались.
– До встречи, – кивает папа. – Не затягивай с этим.
Они пожимают друг другу руки, затем юрист садится в свою машину, припаркованную возле ворот нашего дома.
– До свидания, – произносит он. – Удачи, мисс.
Взглянув на меня, он легонько кивает. А затем уезжает.
– А как тебе это? – мама суёт мне под нос очередное платье карамельного оттенка. – Кажется, на свадьбу подойдёт.
Я рассматриваю платье внимательней – ремешок тёмно-коричневого цвета, парочку узоров на груди, блёстки сзади. Оно достаточно красивое, но я уже приглядела себе платье, висящее на манекене у входа.
– Выглядит неплохо. Но на мне оно будет смотреться ужасно, – отвечаю я. – Можем купить Монике. Ей бы подошло.
Глаза мамы в удивлении слегка округляются после моих слов, и она спешит уточнить:
– Нашей горничной? Монике Донован?
– Да. А почему нет?
– Детка, ты хоть знаешь, сколько это платье стоит? Не слишком ли роскошно для служанки?
Её слова выводят меня из спокойнейшего состояния.
Я резко оборачиваюсь к ней, перестав разглядывать очередное неплохое длинное платье чёрного цвета, которое уже снято с манекена и висит у меня на руке.
– Мне кажется, не надо так говорить, – серьёзным тоном выдаю я. – Звучит не очень тактично. И это удивительно слышать от Мэри Норвуд, вечно вдалбливавшей мне в голову правила этикета и общения с людьми… Уж прости, что некоторые люди не так сказочно богаты, как вы с отцом!
– Как ты сказала? – хмурится она. – Вдалбливать? Что за выражения, Лина?
Отворачиваюсь от неё и ухожу, при этом бросив ей через плечо что-то вроде: «Я посмотрю ещё платья где-нибудь в другом месте». Один из приставленных ко мне для защиты охранников следует по пятам. Направляюсь в соседний магазин, стараясь выбросить из головы последние неприятные моему слуху слова мамы.
Торговый центр гораздо больше, чем я его представляла. Глаза разбегаются по длинным очередям магазинов, находящихся рядом друг с другом. Набрав на телефоне номер Гая, я уверенно нажимаю на «Вызов». Гудки тянутся бесконечно долго, но трубку так никто и не берёт. Внутри у меня нарастает тревога и… страх. Он не отвечает ни на сообщения, ни на звонки. Что-то определённо случилось.
– …Тот чувак явно замышлял подстроить очередную хрень, – хохочет кто-то недалеко от меня.
До ужаса знакомый голос, который я никак не могу вспомнить. Оборачиваюсь назад и вижу уже знакомое лицо – голубые глаза, светлые волосы, фарфоровая кожа.
Друг Гая, с которым мы совсем недавно сидели за одним столом в столовой.
Рядом с ним идёт ещё один парень. Его я не узнаю. Он выглядит очень загадочным и странным рядом с этим весельчаком: с ног до головы во всём чёрном. Лишь сверкающие цепи на штанах и пирсинг в ушах, над бровью и на нижней губе немного выделяются на фоне мрачной одежды.
Не знаю, что меня толкает, но я вдруг кричу: «Привет!» Парни тут же поворачиваются ко мне, прекратив разговор.
– О! – удивляется блондин. – Ты ведь… Э‐м-м… Каталина? Верно? Подружка Гая.
– Ну, смотря в каком смысле, – отвечаю я, слегка смутившись.
– Не парься. В самом обычном, – издаёт смешок он в ответ.
Я с интересом перевожу глаза на незнакомца рядом с ним. Пересекаюсь с брюнетом взглядом, с глазами цвета тёмного шоколада, и понимаю, что, наверное, девяносто процентов его тела покрыто разноцветными татуировками: они проглядывают на его шее, ползут по рукам и даже по некоторым пальцам. А ещё он очень высок. Выше блондина.