— Меня мучает мысль о том, что могло бы случиться, если бы я остановил Колтона в тот вечер. Если бы он остался жив. Снова и снова я прокручиваю в голове, что было бы, если бы я не позволил ему сесть за руль. Я вижу, как он продолжает играть в футбол, мои родители по-прежнему вместе, он женится на какой-то женщине, у них рождаются дети… но ни один из этих сценариев не приводит меня к тебе, — он уставился прямо перед собой, тяжело сглотнув. — И я ненавижу себя за то, что именно это заставляет меня задуматься. Заставляет сомневаться, а сделал бы я это снова? — он повернулся ко мне, в его глазах читалась боль. — Какой человек может думать о таком? Кто не захотел бы вернуть своего брата в ту же секунду? И я хочу, правда… Черт, я так сильно по нему скучаю, — он поднял руку, нежно проводя пальцами по моей челюсти, большим пальцем касаясь нижней губы. — Но еще более жестоко то, что ты рядом, а я не могу быть с тобой.
У меня перехватило дыхание, воздух выбило из легких.
— Я знаю, что уже слишком поздно. Что нет шансов… — он сильнее сжал мое лицо, приблизившись. — Но я все еще люблю тебя, Джейм. Никогда не переставал.
Парализованная, я не могла ни пошевелиться, ни сделать вздох. Мое сердце, казалось, наконец-то взлетело, прежде чем его сбили, разорвав на части о землю.
«Слишком поздно.
Нет шансов».
Эти слова вонзились колом в живот, разрывая мое сердце.
Никто из нас не отстранился, наши наполненные болью вздохи смешивались воедино. Я хотела сказать ему, что тоже люблю его, что мы разберемся, но причина, по которой это была бы ложь, ворвалась в комнату:
— Папочка! — голос Коди вырвал нас из оцепенения, и мы повернулись к двери. Очаровательный маленький мальчик с распростертыми объятиями помчался прямо к Хантеру.
— Малыш, — Хантер подхватил его на руки. Обхватив своего маленького двойника, его плечи обмякли от облегчения, он держал Коди, вдыхая его запах.
— О боже, Хантер, — Криста вошла в комнату, бросившись прямо к нему, обхватив обоих мальчиков руками. — Мне так жаль. Я приехала, как только получила сообщение, — она поднялась на носочках и поцеловала его в щеку, ее глаза были полны беспокойства.
Мне хотелось ее ненавидеть, но я не могла. Очевидно, она любила его. И как я могла винить ее за это? В Хантера невозможно было не влюбиться.
«Слишком поздно.
Нет шансов».
Правдивость этих четырех слов затмила все, что он мне сказал. Его семья была здесь, и для меня не было места. Потому что, как бы я ни хотела быть рядом с ним, мы никогда не сможем быть просто друзьями.
Засохшая кровь Джулии, покрывающая мое тело, внезапно сдавила меня, разъедая кожу, кости словно налились свинцом. Мне нужен душ и сон.
Поднявшись, я засунула руки в карманы. Криста, похоже, меня даже не заметила. Коди болтал без умолку, заставляя Хантера смеяться. Смесь облегчения и боли закружилась у меня в животе, когда наружные двери раздвинулись, и я вышла навстречу восходу солнца, воздух уже был теплым.
Я прошла десять шагов, когда поняла, что приехала сюда на скорой помощи; машина Стиви все еще стояла у Хантера. Я достала телефон, готовая позвонить маме.
— Джейм! — мое имя прорезало тишину утра, заставив меня резко повернуть голову. Хантер бежал ко мне, злость кипела в его взгляде. — Куда, черт возьми, ты собралась?
Ошарашенная, я пробормотала:
— Д-домой.
— Так ты… собиралась уйти, не попрощавшись? — его ботинки уперлись мне в носки, голова качнулась от ярости. — Знаешь что? Неважно. Иди, — прорычал он, резко разворачиваясь. — Убегать — это то, что ты умеешь лучше всего.
— Что? Что это значит?
— Разберись сама, Джеймерсон, — он отмахнулся от меня. — Уверен, что твой парень беспокоится о тебе.
— Почему ты злишься на меня? — я ударила себя в грудь. — Какого черта я сделала, кроме того, что сидела с тобой всю ночь?
— А теперь ты уходишь.
— Да, — мой собственный гнев поднялся, как вулкан. — Я подумала, что так будет лучше. У тебя там твоя семья. Я только ухудшу ситуацию. Я пытаюсь быть хорошим человеком. Не создавать неловкости для Кристы.
— Почему, Джейм? — парень склонил голову набок, скрестив руки на груди.
Он издевается надо мной прямо сейчас?
— Пошел ты! — прошипела я. — Ты знаешь почему. Я рада за тебя, правда. Черт возьми, я поняла это раньше, чем ты. Но это не значит, что я должна стоять там и смотреть, — я топнула ногой по асфальту, злость и горечь хлынули наружу. — Боже, неужели ты не понимаешь, как мне больно видеть тебя с ней, с Коди… с твоим ребенком? — рыдание застряло в груди; эмоции, которые я так долго пыталась игнорировать, держать взаперти, вырвались наружу, словно разорванная пиньята. — Мне жаль, что я недостаточно сильна, чтобы пережить это. Назови меня эгоисткой, но я не могу находиться в одной комнате с Кристой. Не могу перестать мечтать оказаться на ее месте, — я резко развернулась. Мне нужно было уйти от него, туда, где я могла бы свободно поплакать.