— Нет. Им. Не. Суждено. Было. Быть. Вместе! — закричала Стиви, почти как будто злясь на меня. — Нет. Нет! Ты идеально ему подходишь… не эта девица. И суждено быть? Им же, черт возьми, по двадцать лет! Я даже не знаю, какое вино мне суждено пить сегодня вечером. Готова поспорить, эта стерва специально залетела.
— Стиви… — я бросила на нее взгляд. — Не надо. Криста не сделала ничего плохого. Я уехала. Я предчувствовала это… и это произошло.
— Она не сделала ничего плохого? — запнулась Стиви. — Это тебе писали «шлюха» на шкафчике, когда на самом деле этим занималась она, — Стиви вцепилась в руль. — Крутила роман с Колтоном за твоей спиной, кто знает, как долго, и без проблем переключилась на Хантера. По одному ребенку от каждого брата-близнеца. Это жесть.
— Я последняя, кто должен осуждать ее за это, — я помахала на лицо рукой, чувствуя жар, проникающий через окно. — Я встречалась с Колтоном, потому что он был идеальным и веселым, — я уставилась вдаль. — Но потом Хантер, сам того не осознавая, запал мне глубоко в душу и завладел мной, пока не стало слишком поздно.
— Дерьмо, — она тяжело вздохнула. — Ты все еще любишь его.
— Нет, — я покачала головой. — Я любила его когда-то. Не буду отрицать это, но я пошла дальше. Я влюбилась в Луку.
— Ты можешь рассказывать эту милую историю сколько угодно, даже самой себе, и, возможно, некоторые тебе поверят. Только не я, Виски. Ты не можешь обмануть обманщицу.
Боль полоснула по ребрам, вырываясь сухим всхлипом.
— Неважно, — я пожала плечами. — У него будет ребенок… и ничто на свете не оторвет его от Кристы. Только посмотри, как он обращается с Коди, а сейчас внутри нее действительно его ребенок, — произнесение последней строчки вслух заставило меня почувствовать, будто грудь опустилась на дно океана, раздавленная морской пучиной.
— Хорошо, что ты мне написала, — она схватила сумку, открывая дверь.
— Куда ты идешь?
Она кивнула на вывеску нескольких магазинов ниже: «Алкоголь и многое другое».
— Сиди здесь, я сейчас вернусь, — она выскочила из машины и побежала ко входу. Всего несколько дней назад я могла заходить в такие места, а теперь нет. Это было изменение, которое мне не нравилось. У меня отобрали эту возможность, дав понять, что я снова стала ребенком в глазах Америки, хотя и достаточно взрослой, чтобы купить оружие.
Глядя в телефон, я прокрутила список контактов, остановившись на имени Луки. Мне отчаянно хотелось почувствовать любовь, напомнить себе, что кто-то заботится обо мне. Побежать обратно в его раскрытые объятия и оставить все это позади, как дурной сон. Мой палец завис над кнопкой вызова.
«Джейм, это несправедливо. Ты звонишь ему только потому, что тебе одиноко и больно».
Но мне было почти все равно. Мне нужно было услышать его голос. И только звук открывающейся двери, когда Стиви вернулась в машину с пакетом из магазина, помешал мне нажать кнопку.
— Что ты купила?
— Все для разбитого сердца, — она положила пакет на заднее сиденье. — Оставим машину моей мамы и дойдем до озера пешком от моего дома.
— Озеро? — фыркнула я. — Да, идеальное место, чтобы забыть Хантера.
— Этого невозможно избежать, — она сдала назад и выехала с парковки. — Нужно встретиться с этим лицом к лицу. Сделать так, чтобы это место больше ничего не значило, — она склонила ко мне голову, театрально изогнув брови. — Или запомнить его как место, где ты наконец перестала притворяться и переспала со мной.
Я хихикнула, покачав головой. Эта девушка всегда умела меня рассмешить. Я знала, что она не испытывает ко мне таких чувств. Ни капельки. Она просто любила шутить на эту тему.
— В пакете текила и бурбон.
— Вау, никакого сидра или пива?
— Для такого случая? — она подняла одну бровь. — Нам нужно что-то покрепче.
Я не могла не согласиться. Одно дело знать, что Хантер и Криста вместе, совсем другое — увидеть их счастливыми, а уж осознать, что она беременна, и вовсе пытка.
Мне хотелось искупаться в озере текилы.
Дым костра наполнил мой нос, когда я бросила камешек в озеро. Учебный год почти закончился, и выпускники проводили эту неделю, готовясь к большому празднику в субботу.
Звезды и огонь костра отражались в озере, вызывая множество воспоминаний об этом месте. К черту его! Я бросила еще один камень, прежде чем упасть обратно на одеяло. Я находилась в той опасной стадии опьянения: достаточно трезвая, чтобы не забыть свою боль и гнев, но и достаточно пьяная, чтобы совершить глупость.