— Мне правда было весело, — я улыбнулась ей через кружку с кофе, вспоминая бесчисленные случаи, когда мы с Сэмми оказывались танцующими на барной стойке или целующимися с каким-нибудь случайным симпатичным парнем. Месяцы слились в одно пятно, когда я использовала все эти возможности. Мы прыгнули на рейс из Рима в Шотландию, потому что группа парней, которых мы встретили в хостеле, хотела, чтобы мы приехали на Эдинбургский фестиваль. Но затем мы с Сэмми встретили другую группу, пока спали на вокзале, и отправились с ними на Октоберфест. В последнюю минуту мы съездили на выходные в Барселону и танцевали, пока снова не встало солнце. Танцы на барной стойке быстро надоели, а вот путешествовать — нет; этим я могла бы заниматься всю оставшуюся жизнь.
— Ты так сильно выросла за последний год, Джейм. Мне нравится наблюдать, как ты расцветаешь.
— Я чувствую здесь какое-то «но».
Бабушка вздохнула.
— Мне все еще кажется, что ты поступаешь в Вирджинский политехнический институт ради отца, а не ради себя. Это уж точно не то место, где ты хотела бы учиться искусству, верно?
— Да, — я облокотилась на стойку. Это было сделано, чтобы угодить папе. Я поеду в Италию, потом вернусь и поступлю в Технологический институт Вирджинии.
— Тогда где ты хочешь учиться?
— Честно? — в моем животе запорхало нервное чувство. — Есть такая стажировка в Смитсоновском институте… Я имею в виду, это же чертов Смитсоновский институт!
— И? Что тебя останавливает?
— Заявки уже несколько месяцев не принимают. И это одна из самых сложных программ для поступления. Она рассчитана на два года, так что подать заявку снова я смогу только через это время, — я поставила кружку. — Коллин отправила рекомендацию, но сомневаюсь, что на нее даже посмотрели, прежде чем выбросить. Катерина, которая является одним из лучших специалистов в области искусства, сказала, что у нее там есть подруга, но…
— Но что? — воскликнула бабушка. — Ты должна позвонить Катерине и попросить замолвить за тебя словечко.
— Я не могу этого сделать.
— Почему нет? — бабушка Пенни покачала головой. — Джейм, этот мир суров и жесток. Связи — иногда единственный способ подняться наверх. Конечно, упорная работа и талант важны, но не бойся идти за тем, чего ты хочешь. Жизнь не поднесет тебе это на блюдечке. Она даст возможность тому, кто к ней стремится. И что плохого в звонке? Скажет нет, так нет. По крайней мере, ты спросила, и тебе никогда не придется думать «а что если бы…?» Не поступай в тот колледж, куда хочет твой отец, просто чтобы ему угодить. Ты слишком многое пережила, чтобы снова поддаваться этой привычке.
Бабушка взяла меня за руку, и я наклонилась, ее пальцы сжали мои.
— В конце концов, Ной любит тебя больше всего на свете. Он просто хочет, чтобы ты была счастлива. Это естественно для родителей — хотеть обернуть своих детей пузырчатой пленкой и навязать им свои идеалы, даже не осознавая этого. Я делала тоже самое с твоей мамой, и мы обе не обрели счастья в наших отношениях, пока я не позволила ей быть собой. Ты была так близка к тому, чтобы вообще не появиться на свет. Не позволяй ни единому дню пройти впустую, если ты несчастлива и не стремишься к тому, чего действительно хочешь.
Сжав губы, я проглотила ком в горле.
— Я так тебя люблю.
— И я тебя люблю, моя девочка. Ты действительно особенная. С того момента, как ты родилась, я это почувствовала, — она погладила меня по руке. — А теперь отправляйся на работу, пока не опоздала.
Я улыбнулась, обняв ее через стойку, прежде чем схватить ключи со стола.
— И позвони Катерине прямо сейчас. Не сомневайся, а то начнешь себя отговаривать, — крикнула она мне вслед, когда я вышла из дома к своей машине.
Я вздохнула и решительно расправила плечи, глядя на номер Катерины.
«Не позволяй ни единому дню пройти впустую, если ты несчастлива и не стремишься к тому, чего действительно хочешь».
Я нажала кнопку вызова.
— Какой прекрасный день, не правда ли? — прощебетала Тринити, на ее лице постоянно сияла счастливая улыбка, в то время как очередь за кофе становилась все длиннее и длиннее. — Солнце светит, птички поют.
Обычно ее чрезмерно восторженное настроение сводило меня с ума. За последние два года я обнаружила в себе темную черту, которую никогда не признавала. Благодаря Стиви появилась и еще большая стойкость. Но сейчас я не могла сдержать улыбки, нервное волнение кружилось в моем животе, как балерина. В голове проигрывался телефонный разговор с Катериной: