…Все немного волнуются. Я их прекрасно понимаю – еще немного, и исполнятся их мечты. Вот только всех ли? Сколько нас останется? Не хочу думать об этом… Видимо, они тоже временами об этом задумываются, так как порой в их голосах, в их взглядах сквозит неуверенность… Им еще не поздно отказаться от всего, у них есть выбор. В отличие от меня. Я сделал свой выбор давно. Не тогда, когда мы решили. Даже не тогда, когда карта оказалась у нас в руках. Я сделал свой выбор намного раньше… Мне нет дороги назад… Я исполню мечту, или погибну, но не вернусь…»
Я перевернул страницу и мне в руки выпал клочок бумаги. Это была газетная вырезка какой-то статьи, вернее, ее части. «Зверское убийство! – гласила надпись, - Сегодня, 21.06.201… года, был зверски убит сын мэра города. Убийца хладнокровно расстрелял его из пистолета Макарова, выпустив полную обойму. Нужно заметить, что погибший всего два назад выписался из больницы, куда попал в результате автокатастрофы, в которой погибло три человека. На данный момент личность убийцы установлена, а он сам объявлен в федеральный розыск». Я снова закурил. У меня стала складываться картина всего произошедшего, газетная вырезка лишь подтвердила ее.
Дальше в блокноте было выдрано приличное количество листов, запись продолжалась неровным почерком, словно писали на неровной поверхности:
…«Карта не врет! Проход действительно есть! Нам удалось прорваться, правда, потрепали нас нехило. И мы потеряли друга… Уставшие, потрепанные, но вдохновленные успехом, мы с трудом оторвались от фанатиков. Но нужно двигаться вперед, нужно не дать фанатикам опомниться… У нас большие расходы боеприпасов, потратили много аптечек… Судя по карте, через несколько километров будет старый схрон, там есть патроны, еда, аптечки… Очень надеюсь, что карта не подведет. …Привал окончен, мы выдвигаемся…»
Дальше запись продолжалась корявым, дрожащим почерком, иногда съезжавшим со строчки:
«… остался последний бросок. Хватит ли нас? Не знаю… Но я буду идти вперед… до последнего вздоха, до последней капли крови… Впереди – последний рубеж фанатиков, само сердце Зоны… Уже отсюда я вижу вершины 4 реактора ЧАЭС. До него осталось совсем немного… 4 реактор ЧАЭС, куда пытались прорваться многие сталкеры… Сможем ли мы? Нас осталось всего трое, мы все ранены, силы уже на исходе…Город кишит монолитовцами, они лезут со всех щелей, как тараканы…».
Дрожащей рукой я прикурил новую сигарету, потрясенный прочитанным. Из записей выходило, что сталкер, чей труп сейчас лежал возле меня, сумел пробраться в святая святых самой Зоны, к 4 реактору АЭС! Сумел ли он добраться до Саркофага? А там и до самого Исполнителя Желаний? Докурив, от окурка прикурил вторую сигарету. Я, конечно, не особо-то верил в существование всяких там Исполнителей Желаний и прочую лабуду, но все же… А вдруг все, что про него рассказывают, правда?! Что, если Исполнитель Желаний существует на самом деле?! Тогда получается… а получается тогда, что легенде конец! Сколько сталкеров топчут радиационную землю Зоны, хватая радионуклиды, убивая мутантов и себе подобных, с одной только мечтой – когда-нибудь добраться до Исполнителя Желаний.
О
курок обжег мне пальцы. Щелчком отшвырнув его, я несколько минут сидел в раздумьях. Хотелось быстрее узнать, что же было дальше с этим сталкером и его товарищами. Но я БОЯЛСЯ… Боялся узнать правду… Одновременно с этим мне казалось, будто я уже знал ответ. Словно я уже читал дневник этого неизвестного сталкера… Немного успокоившись и уняв дрожь, я продолжил чтение. Теперь запись была сделана совсем небрежно, а почерк, и без того корявый, плясал по строчкам.
«Ложь! Ложь!! Все это ложь!!! Исполнителя Желаний не существует! Я убедился в этом, находясь в Саркофаге… Как же я обманулся! Я жил лишь надеждой, мечтой, что все легенды об Исполнителе Желаний окажутся правдой. Если бы я только знал, если бы я знал… Именно эта надежда не дала мне покончить с собой тогда, еще в той, прошлой жизни, когда я отомстил убийце моей семьи… Именно она, эта мечта, была целью всей моей жизни, именно она заставляла меня выживать в самых безнадежных ситуациях…
…Мы сумели пробиться в Саркофаг… Монолитовцы словно посходили с ума… Они перли на нас отовсюду, перли, не прячась… В Саркофаг мы пробились вдвоем, все остальные из нашей группы погибли. Да и мы представляли собой жалкое зрелище – окровавленные, израненные, измотанные… Внезапно «Монолит» прекратил натиск. Не знаю, в чем была причина – время молитвы их «Великому Монолиту», или еще что… Я и не стал разбираться в этом. Едва не падая от усталости и ран, я взвалил на себя раненого товарища, находившегося без сознания, и, шатаясь, с трудом побрел по темным коридорам Саркофага. Я никогда не был на ЧАЭС раньше; никогда не видел схем лабиринта коридоров 4 энергоблока; не имел представления, где находится Монолит, но я ЗНАЛ, куда идти… Это трудно объяснить… Непонятным даже для меня самого образом, я выбирал маршрут, двигаясь к намеченной цели. Раненый товарищ почти все время находился без сознания, лишь на короткие промежутки времени приходил в себя. Тогда он начинал бредить… Кричал, плакал, умолял донести его до Монолита, который, по его словам, звал к себе…