— Что еще мы должны сделать, когда вернемся домой? — спросила Тея.
— Пойдем на рыбалку с дядей Джексоном.
— Оооо. Хорошая идея. Моя очередь ловить самую большую рыбу.
Чарли рассмеялась.
— Не-а. В прошлый раз ты поймала самого большого. Теперь моя очередь.
— О, точно. Извини. — Тея улыбалась. Я услышал это в ее голосе. — Ну, тогда, я думаю, может быть твоя очередь. Что еще?
— Хммм, я не знаю.
— Как насчет того, чтобы мы сделали что-то особенное с бабушкой? Бьюсь об заклад, она скучает по нам почти так же сильно, как мы скучаем по ней.
— Да! — Чарли ликовала. — Мы должны пойти к нашему особому водопаду.
— Определенно. Мы соберем вещи для пикника и проведем там целый день. Тогда мы сможем рассказать бабушке все о нашей поездке.
Чарли хихикнула.
— Я собираюсь рассказать ей, что здесь всегда пахнет какашками.
Иронично, что моя дочь подумала, что в Нью-Йорке плохо пахнет, когда я сказал Нолану то же самое о Монтане.
Когда она перестала смеяться, кровать зашевелилась, и Чарли зевнула.
— Я не могу дождаться, когда вернусь домой.
— Мы обе, любовь моя, — прошептала Тея. — Мы обе.
Боль в моей груди была ошеломляющей. Я попятился от двери, прислонился к стене и опустился на ковер. Этот страх был до боли знакомым. Это было то же самое, что я почувствовал, когда Эммелин решила переехать, только на этот раз все было в сто раз хуже.
Женщина, которую я любил — любовь всей моей жизни — уезжает от меня в Монтану. Она забирает мою дочь с собой, и я ни черта не мог сделать, чтобы остановить это.
Все это время я верил, что у нас все получится. Я верил, что смогу убедить их переехать. Но когда я слушал, как Тея и Чарли говорили о возвращении домой, мои убеждения улетучились в ночь.
Потому что в глубине души я знал, что правильно было бы отпустить их туда, где они были бы счастливее всего.
Глава 26
Тея
Я закрыла дверь в комнату Чарли и чуть не закричала, когда увидела Логана, сидящего за ней. Моя рука метнулась к моему колотящемуся сердцу.
— Боже мой, ты меня напугал.
— Прости.
— Что ты делаешь? — прошептала я.
Он покачал головой, уставившись в пол.
— Просто слушаю. Она спит?
— Да. Она измучена. Это была долгая неделя. — Я протянула руку, чтобы помочь ему подняться.
Он принял это, быстро вставая и дергая меня в свои объятия. Мы стояли там несколько минут, прижимаясь друг к другу в темном коридоре. Наконец, он оторвался и взял меня за руку, ведя в нашу спальню. Логан включил свет, затем провел рукой по волосам, присаживаясь на край кровати.
Я пересекла комнату и плюхнулась рядом с ним, наши сгорбленные плечи соприкасались.
— Прости меня, детка. Я бы никогда не привел тебя сюда, если бы думал, что они так себя поведут. Я просто не могу поверить… — он покачал головой. — Мне так жаль.
— Не извиняйся. Это не твоя вина. — Возможно, он не ожидал, что они будут вести себя так подозрительно, но я не была удивлена. Разочарована, да. Но не удивлена.
Логан взял мою руку, обхватив ладонь своими длинными пальцами. Затем он перевернул ее, изучая костяшки моих пальцев. Я почувствовала его следующие слова, прежде чем они прозвучали.
— Не уезжай.
— Я должна, — прошептала я.
— Почему?
Я повернулась, чтобы встретить его умоляющий взгляд.
— Мне нужно домой. Эта жизнь… — я встала с кровати, махнув рукой, обводя ей дорогую комната, — эта жизнь не для меня.
— Но она может стать твоей.
Я сделала глубокий вдох, заставляя себя не плакать. Если бы упала хоть одна слеза, я бы никогда не смогла закончить. А Логан заслуживал объяснения.
Пришло время для разговора, которого я так долго боялась.
— Твой отец изучил меня, не так ли?
Он кивнул.
— Я не знал, но он сказал мне сегодня вечером. Есть некоторые вещи, которые он нашел. Вещи, которые ты должна знать.
— Он нашел мою мать?
Он покачал головой.
— Нет. Это о приюте и директоре. Она…
— Не говори мне. — Я прервала его. — Я не хочу знать. — Я попрощалась с этой главой своей жизни ранее на этой неделе в приюте.
— Ты уверена?
Я кивнула.
— Я могу спросить тебя однажды, но не сейчас.
— Все в порядке.
— Наверное, так будет проще. — Я была рада, что мне не нужно было все это объяснять. — Теперь ты знаешь, что я пришла из неоткуда. Все, что у меня осталось с детства, — это те фотографии, которые ты нашел, и несколько старых рваных детских пинеток, которые сшила мне медсестра, пока я проходила детоксикацию в больнице.