Май пролетел незаметно, пятый Гришин учебный год был закончен без троек, и настала пара собирать вещи для поездки на Алтай. Уже были оплачены путёвки на пять ночей в санатории Белокурихи и четыре дня на базе отдыха в Артыбаше. Гриша с Михаилом Харитоновичем поначалу рисовали себе жизнь в палатках со спальными мешками, утренним купанием в водопаде, и если у мальчишки это было вызвано тягой к приключениям, то у кавалера мамы Руслана подобные надежды по скромному Жениному мнению, которое она, естественно, оставила при себе, объяснялись старческим маразмом. Наталья сама разъяснила мАлому и стАрому, что на Алтай они едут, чтобы воздухом дышать, видами наслаждаться и, если повезёт, немного оздоровиться.
Выбирая между тем, чтобы ехать поездом до Бийска, а там уже брать напрокат авто и тем, чтобы сразу же из дома отправляться на своей машине, выбрали первый вариант. И вышло, что дорога, прокат и проживание с трёхразовым питанием стоили как не самая дешёвая недельная путёвка в Египет на тех же четверых человек. Конечно, брать деньги со стариков Руслан не стал, за Гришу и свою маму он бы при любом раскладе траты на себя взял, а что касается Михаила Харитоновича… за прошедшие годы он перестал быть чужим дедом. Поэтому мужчины обговорили, что тот оплатит прокат машины и бензин, ведь ехать за чужой счёт старик категорически отказывался.
— А плавки мои где? В чём я плавать буду? — вопрошал Гришка, ещё за два дня до отъезда собирая свой рюкзак.
— А где ты плавать собрался?
— В горной речке.
— Никакого плавания в ледяных ручьях и реках, — ответила ему Женя, при этом смотря на мужа.
— Так лето же!
— В санатории бассейн быть должен, а перед сном мы с тобой в банный чан нырять будем, — приободрил разочарованного Гришу Руслан.
Мужчина уже понял, что жена, оставшись дома с одним ребёнком, отдохнёт лучше, чем он с подростком и двумя стариками, но не роптал, смирившись со своей участью. Нужно ведь держать марку и соответствовать званию хорошего мужа и достойного отца семейства, которое он сам себе дал.
Шла третья неделя июня, Женя два дня как проводила своих домашних в поездку и должна была наслаждаться тишиной и спокойствием, но оказалось, что весь шум и гам в квартире в основном идёт от Егора и Тоньки. Единственный плюс, что готовить теперь нужно меньше, а в остальном заботы были всё те же, разве что с Гришкой и Русланом она говорила только по несколько минут вечером, а днём получая фотографии того, что они видят и делают.
Нужно отдать должное Жениной самостоятельности и выдержки, скучать она начала только на шестой день, но никому в этом не призналась. В отличие от Андрея, деятельность Руслана командировок не предполагала, и это сравнение вновь заставило её вспомнить о прошлом, и она решила похандрить со вкусом.
Вечер. Женя с удобством устроилась перед телевизором на диване, налив себе вина, когда на её телефон поступил звонок.
Прочитав имя бывшего мужа, она отставила бокал на журнальный столик и приняла вызов.
Андрей интересовался подробностями отдыха сына, ведь дважды разговаривая с Гришей, кроме: «всё хорошо, мы гуляем и едим» он ничего толком не услышал. Из динамика донёсся ещё один голос, сказавший ему что-то, после чего Майоров спросил:
— Они с Алтая что-нибудь привезут?
— Положительные эмоции, магнитиков на холодильник и медку.
— У Софьи мама мёд обожает, может Руслан купит подарочный набор с разными вкусами, а я деньги переведу?
— Если этот набор небольшим будет, может и купит. Но ты сам договаривайся, — ответила Женя и решила не давать номер мужа. — Сыну позвони, он его позовёт. В принципе Гришка и сам сможет выбрать, а Руслан только оплатит.
Андрей поддержал идею договориться через Гришу, рассказал, что недавно навещал молодых родителей и племянницу и поинтересовался Жениными делами. Он выбрал не лучшую словесную форму, сказав:
— А тебя чего в отпуск не взяли? Второй муж не настолько добрый и за плохое поведение наказывает? — сострил Гришин отец.
— А мне без путешествий впечатлений хватает. Вот недавно столкнулась с одной дамой из прошлого, но ты её лучше знаешь, точнее глубже.
— Не понял.
— Девушка соседа Стаса на старой квартире. Вы с ней оба спали, — пояснила Женя. — Вспомнил такую?
— Ну чё ты начинаешь?
— Мне казалось, у меня их образы на подкорке на всю жизнь отпечатались. Милены и твоей помощницы Маши, — впервые озвучила то, о чём периодически думала уже месяц.
— Она не моя. Они обе ко мне не имеют никакого отношения, — недовольно прошипел он. — Ненужно о них никому рассказывать.
— Да успокойся ты, не стану я Софье очернять твой светлый образ, — пообещала Евгения. — А ты сам их помнишь? Сразу бы узнал, увидев?
— Ты имена назвала — я вспомнил внешность и остальное, а так… Не знаю, если бы только в одной компании оказались. Ты об этой встрече с Лёшкой и Женей не говорила? Они такие трепачи.
— Не говорила.
— И не говори, — понизив голос, попросил Андрей на прощание.
«Значит, напел Софье, что развелись мы, потому что я злыдня, а он синоним терпения и верности», — усмехнулась Евгения, уже не чувствуя потребности хандрить. И больше о Милене она никогда не вспоминала.
По возвращению путешественников домой нынешняя тёща Андрея получила свой корб с разными видами любимого лакомства, Адоевых тоже не обдели, привезя им два литра мёда и Алтайский чай специально для Саши, но основным, с чем они вернулись, были впечатления. Весь июль они вспоминали и обсуждали, что видели и делали.
К Елене в августе они не поехали по причине того, что она сама с Валентином укатила на две недели в Калининградскую область к его давно обосновавшимся там друзьям. Рассудив, что раз Наталья с Михаилом Харитоновичем выбрались так далеко, то им, сравнительно молодым, сам Бог велел.
К началу учебного года будущего шестиклассника приодели. Самой симпатичной покупкой стала чёрная рубашка, в которой мальчик выглядел очень элегантно. Выбирать парадную белую сорочку Гриша не захотел, а Женя не настаивала, посчитав, что он лучше знает свой гардероб и, должно быть, не вырос из прошлогодней. Но тридцатого августа, когда она решила заранее подготовить одежду сына к линейке, выяснилось, что Григорий Андреевич уже слишком важный, чтобы придерживаться традиционного наряда на первое сентября, так что вместо белоснежной рубашки или галстуке с пиджаком, он будет в чёрном.
- Я взрослый, сам решаю, что надеть. Или хочешь меня силой заставить? — с вызовом спросил он у матери.
— Ладно, будешь в чёрном, — покладисто ответила ему она.
А вечером тридцать первого приунывший Гриша ходил вокруг ведра с цветами. Это были самые огромные и пушистые астры на свете. Два белых букета по девять цветков, но каждый бутон размером с половину его головы.
Спорить с ним вчера Женя не стала, но дала задание мужу купить такой большой букет, чтобы за ним не было видно, в какой там рубашке пришёл этот нарушитель традиций. Руслан расстарался и теперь вместе с ней наслаждался сначала Гришкиным возмущением, а потом и смирением.
— Я только для классной руководительницы цвету понесу, — проворчал подросток.
— Второй для Елены Георгиевны.
— Мне к ней только через три дня идти.
— Сама отвезу.
Всё лето Гриша через раз ходил на футбол и взял двухмесячный таймаут в уроках рисования, хотя дома Женя ловила его за тем, как он в своей комнате делает карандашные наброски. Возобновились занятия только две недели назад, но Женя уже сделала вывод, что ближайший год бросать ребёнок их не намерен.
Елена Георгиева пригласила Евгению пройти, поблагодарила за цветы, не спрашивая, вскипятила воду, заварила чай и завела речь о том, что подходит возраст, когда нужно определяться, рисует её юный ученик в качестве хобби или это связано с будущей профессиональной деятельностью. От этого и будет зависеть программа будущих уроков.