Сакс и Пам вместе ходили на прием к психотерапевту, и с согласия девочки женщины переговорили с глазу на глаз. Памелу ожидал длительный период преодоления симптомов посттравматического стресса, развившегося вследствие совместного проживания с социопатической родительницей. Усугубило тогда ситуацию и то, что ее сожитель чуть не пожертвовал жизнью падчерицы во время перестрелки с полицейскими. И теперь любые душевные переживания наподобие нынешних, связанных со Стюартом Эвереттом, казалось бы, незначительные в глазах большинства людей, могли оказывать повышенное влияние на психику девочки и нанести определенный ущерб ее состоянию. Психотерапевт посоветовала Сакс по возможности оберегать Памелу от лишних огорчений, но и не создавать ей тепличных условий. Любую проблему следует обсуждать, изыскивая способы ее решения.
– А вы со Стюартом когда-нибудь разговаривали о своих друзьях?
– Стюарт сказал мне – с месяц назад, – что у него никого, кроме меня, нет. Он тоже знает, что я больше ни с кем не встречаюсь.
– А оперативная информация имеется? – спросила Сакс.
– Что за оперативная информация?
– Ну, подружки тебе больше ничего про него не рассказывали?
– Нет.
– А ты знаешь кого-нибудь из его друзей?
– Ну, так… Не настолько хорошо, чтобы расспрашивать о нем. И вообще, шпионить – это отстой.
Сакс улыбнулась:
– Значит, агентурная разведка отпадает. Тогда тебе надо просто спросить прямо у него.
– Ты так думаешь?
– Я так думаю.
– А если Стюарт скажет, что встречается с той девчонкой?
– Тогда радуйся, что он тебе не врет. Значит, он честный малый, а это плюс в его пользу. Тебе останется только убедить Стюарта, что та красотка ему не пара.
Обе засмеялись.
– Упирай на то, что ты хочешь встречаться только с одним человеком. – Проснувшаяся в Амелии материнская мудрость заставила ее поспешно добавить: – Но главное, не перегнуть палку, то есть сейчас и речи нет о замужестве. Мы лишь решаем вопрос, кто с кем ходит на свидания.
Пам согласно закивала:
– Да-да, конечно.
Успокоенная, Сакс продолжала:
– А Стюарт и есть тот человек. Но ты ожидаешь от него того же. Между вами много общего, вам есть о чем говорить, ваши отношения важны вам обоим – следовательно, необходимо реализовать их в полной мере.
– Как у тебя с мистером Раймом.
– Ну да, примерно. А если Стюарту этого не надо – что же, это замечательно.
– Ну нет, не замечательно, – насупилась Пам.
– Послушай, ты только скажешь ему так! А еще скажешь, что тоже будешь ходить на свидания с другими. Пусть выбирает, ты или она. На двух стульях разом не усидишь.
– Да, наверно… А если он выберет ее? – Лицо Пам еще больше помрачнело.
Сакс усмехнулась и покачала головой:
– Да, не хотелось бы пролететь с этим. Но я думаю, этого не случится.
– Ладно. Мы завтра встречаемся после уроков. Я поговорю с ним.
– Потом позвони, расскажешь, как все прошло.
Сакс встала со стула, забрала флакончик с лаком и закрутила колпачок.
– Ложись спать, поздно уже.
– Погоди, я еще не все ногти накрасила.
– Надень завтра на ноги что-нибудь с закрытыми мысками.
– Амелия!
Сакс остановилась в дверях.
– А вы с мистером Раймом поженитесь?
Сакс улыбнулась и закрыла за собой дверь.
III
Предсказатели судеб
Понедельник, 23 мая
Просеивая горы информации, накопленной коммерческими предприятиями, компьютеры со сверхъестественной точностью предсказывают, как поведут себя покупатели. Это заглядывание в будущее посредством электронного хрустального шара, называемое аналитическим прогнозированием, превратилось в Соединенных Штатах в целую отрасль с оборотом в 2,3 млрд долларов, обещающим дорасти до трех миллиардов в 2008 году.
«Чикаго трибюн»
Глава восемнадцатая
«Это очень солидная организация…»
Мягко сказано, подумала Сакс, сидя в приемной компании «Стратиджик системс дейтакорп», расположившейся на высоте птичьего полета, и вспоминая оценку масштабов деятельности «ССД», данную президентом обувной компании.
Тридцатиэтажное островерхое здание со стенами из серого гранита, мерцающего слюдяными блестками. Окна напоминали узкие бойницы, что вызывало недоумение, ведь в этом месте манхэттенского Мидтауна, да еще с такой высоты, открывались великолепные виды на город. Здание, похожее на монолит и прозванное в народе «серой глыбой», было знакомо Амелии, хотя до сих пор она понятия не имела, кто его владелец.
Сакс и Рон Пуласки, сменившие свои джинсы соответственно на костюм и мундир темно-синего цвета, сидели, созерцая прямо перед собой массивную стену с нанесенными на ней названиями городов мира, где имелись зарубежные офисы «ССД», среди них фигурировали Лондон, Буэнос-Айрес, Мумбай, Сингапур, Пекин, Дубай, Сидней и Токио.
Солидная организация…
Перечень филиалов компании венчал ее логотип: светящееся окошко сторожевой башни.
Сакс вспомнила окна заброшенного дома напротив гостиницы, где жил Роберт Джоргенсен, и у нее защемило сердце. На память пришли слова Линкольна Райма, сказанные по поводу чуть не случившейся перестрелки в Бруклине между ней и федеральным агентом.
«Ему совершенно точно известно, где ты находишься. А значит, он наблюдает за тобой. Будь осторожна, Сакс…»
В приемной сидели еще с полдюжины посетителей, по внешнему виду деловые люди, причем ведущие себя довольно скованно. Сакс припомнила страх президента обувной компании лишиться услуг «ССД». Внезапно головы присутствующих, будто по команде, повернулись, а взгляды устремились мимо девушки-администратора на вошедшего в приемную невысокого моложавого мужчину с рыжеватыми волосами и великолепной осанкой, уверенно зашагавшего по ковровому покрытию с черно-белым рисунком прямиком к Сакс и Пуласки. Улыбаясь и кивая на ходу, он одним-двумя словами приветствовал посетителей, почти каждого называя по имени.
«Ну прямо кандидат в президенты США», – мелькнуло в голове у Сакс.
Мужчина ни разу не остановился, пока не дошел до поджидающих его полицейских.
– Доброе утро. Я – Эндрю Стерлинг.
– Детектив Сакс. А это оперативный работник Пуласки.
Ростом Стерлинг был ниже Сакс на несколько дюймов, широк в плечах и, судя по всему, находился в хорошей спортивной форме. Под безупречно сидящим пиджаком и белоснежной сорочкой со сверкающими накрахмаленной белизной воротником и манжетами угадывались мускулистые руки и мощный торс. Никаких стразов и аксессуаров. Лукавые морщинки проступают в уголках глаз всякий раз, когда по лицу с готовностью пробегает улыбка.
– Прошу ко мне в кабинет.
Глава такой огромной компании… и тем не менее вышел к ним сам, а не поручил лакею проводить посетителей в свой тронный зал.
Стерлинг легко шагал в тишине широких коридоров, здоровался по пути с сотрудниками, иногда останавливался и спрашивал, как прошли выходные. Их глаза жадно впитывали его улыбку, которой он реагировал на рассказ о приятно проведенном времени, или выражение сочувствия, если выяснялось, что заболел родственник или отменили игру с участием любимой команды.
– Привет, Тони, – окликнул Стерлинг уборщика, вытряхивающего в пластиковый мешок для мусора бумажную труху измельченных в шредере документов. – На бейсбол ходил?
– Нет, Эндрю, не удалось. Дел накопилось по горло.
– Наверно, пора нам ввести третий выходной, – пошутил Стерлинг.
– Я – «за», Эндрю!
Все трое с улыбками зашагали дальше.
Сакс подумала, что такого множества знакомых, сколько Стерлинг поприветствовал за те пять минут, пока они шли по коридору, у нее, пожалуй, не наберется во всем полицейском управлении Нью-Йорка.
Интерьер помещений был выдержан в духе минимализма: стерильная белизна стен и редкие фотоснимки и рисунки в рамках, причем среди них не было ни одного цветного. Мебель от «ИКЕА» простая, но не эконом-класса и тоже черная или белая. Возможно, этот строгий стиль должен что-то символизировать, но Сакс он показался просто невыразительным.