А потом она случайно увидела его с этой девушкой… Был замечательный, погожий субботний день, и Юля вернулась в поселок раньше намеченного, хотела, дурочка, предложить Владу пожарить цыплят на свежем воздухе. Он совсем потерял бдительность, ее муж. То ли не рассчитывал, что она вернется так рано, то ли просто не думал о предосторожности, витал где-то далеко. Они шли по дорожке к небольшому коттеджу из светло-серого кирпича с розовыми вставками, оживленно разговаривали, вокруг них вилась, забегая вперед, маленькая рыжая собачка. У дверей они остановились, но беседу не прервали. Потом Влад поцеловал девушке руку и подождал, пока она удалится в свой дом. Но не ушел, а стоял и смотрел на ее окна, пока на одном из них не распахнулась штора и девушка не помахала ему рукой. Вроде бы ничего особенного, может быть, просто новое знакомство. Ничего не значащее общение. Но у Юлии тогда сжалось сердце, ее охватило тягостное предчувствие. Назад Влад шел, низко опустив голову, погрузившись в свои раздумья. Он даже не заметил жену, а увидев ее, не посчитал нужным что-то объяснить. Не просто знакомство, подумала Юля. Нет.
Она стала замечать, что маршруты своих пеших прогулок Влад прокладывает так, чтобы они проходили через розовый коттедж. Да и не всегда он гулял один. Один раз Юля не выдержала пытки подозрениями, потянулась вслед за мужем. Она вышла из дому не сразу, поэтому не видела, в каком направлении двинулся Влад. С колотящимся сердцем добежала до розового коттеджа, но там света в окнах не было. Она нашла Влада на обрыве перед спуском к озеру. Не одного. Он был с той самой девушкой, которая выгуливала рыжего шпица. Симпатичная собачонка явно заигрывала с Владом, и Юле оставалось предположить, что их знакомство длится уже не один день.
Юле хотелось задать Владу вопрос еще тогда, в тот вечер, когда он вернулся с прогулки, даже не подумав о том, что жена могла его видеть. Она уже почти решилась, потому что не могла представить себе, как жить дальше, мучаясь неизвестностью. Но вопрос так и остался незаданным. Юле хватило честности ответить самой себе: хочет ли она уйти отсюда? Из дома, в который она уже успела влюбиться. Готова ли она вернуться в одиночество нежилой городской квартиры? Она вздохнула – и промолчала. Но решила все-таки выяснить, что за девушка живет в розовом коттедже. Все владельцы домов являлись членами кооператива, который был создан для охраны поселка, и узнать фамилию, имя и отчество собственницы 25-го коттеджа не составило такого уж большого труда. «Касаткина К. А.» – такие данные значились в общей книге, и Юле они ни о чем не говорили. Была и расшифровка инициалов – Камилла Алексеевна. Необычное имя. Настолько редкое, что до сих пор Юлии никогда не встречалась женщина, которая его носила бы. Камилла… Проблеск какой-то мысли, неотчетливой и смутной, промелькнул, пока она смотрела на буквы, складывающиеся в женское имя, и тут же пропал. Мысли не за что было ухватиться. Ни одного зрительного образа, ни единого воспоминания. Нет, никакой Камиллы Юлия никогда не знала, это совершенно точно. Но ведь что-то кольнуло ее… Что-то болезненное, острое. Юля терзалась мыслью о неизвестной девушке с редким именем, но ничего не могла вспомнить. Но предчувствие расползалось, превращаясь из крохотной точки, из мимолетного ощущения в огромное пятно. Когда память выполнила свою работу, Юля обессиленно рухнула на первый попавшийся стул. Она вспомнила. Действительно, она не знала никакой Камиллы. Это были не ее воспоминания – Влада. Это имя он упоминал, когда рассказывал о трагических событиях, предшествовавших его бегству из города. О взрослой женщине, которую он любил, будучи еще совсем мальчишкой. О том, чем закончилась эта драматическая история. Тогда он впервые обнажил перед ней душу.
Юля бросилась к ноутбуку, забарабанила по клавишам, однако Камиллы Касаткиной ни в одной из тех соцсетей, в которых сама была зарегистрирована, не нашла. Странно, девушки ее возраста, мягко говоря, не пренебрегают интернет-общением. Что она помнила о той женщине, о которой рассказывал Влад? Кажется, он говорил, что она преподавала в музыкальном училище. Что-то теоретическое… Юля лихорадочно ворошила память, испытывая огромное напряжение. У нее было ощущение, будто она полезла в темную кладовку и пытается извлечь из нее слежавшиеся, покрытые толстым слоем пыли предметы, которые давно не извлекались на свет божий. И слабый луч ручного фонарика не помогает понять, где хранятся нужные ей вещи. И вездесущая пыль уже щекочет нос и упорно пробивает себе дорогу в легкие, чтобы начать разрывать их непрекращающимся сухим кашлем. Прошло почти полдня, прежде чем Юля нашла то, что искала: приятельницу своей знакомой, у которой дочь учится в музыкальном училище. Девочка, в свою очередь, оказалась дружна с мальчиком, сыном преподавателя с факультета духовых инструментов. Папа этого друга спросил кого-то из старших коллег, и ему подтвердили, что действительно в училище был случай с одной преподавательницей… С Инной Сосновской. Девятнадцать лет назад.