— Вы нашли девушку? Между Рождеством и Новым годом?
Роман проворчал:
— Нет.
— Не воспринимайте серьезно мой совет. Вы знаете эту поговорку: «Что с возу упало…»?
— Ваш ход. Вы выбросили пять-три.
— Все еще влюблены? Она не заслуживает этого, Роман, поверьте мне.
— Влюблен? — И затем, противореча собственным словам: — Ее лицо, Портия? Оно плохое?
Портия пожала плечами. Роман был вдвойне рад, что на этот раз на ней был лифчик.
— Не знаю, — ответила она.
— Но вы ее видели? Я знаю, что у вас нет отношений, но вы, должно быть, видели ее.
— Лица я не видела. Не видела ту сторону. Она прячет ее под волосами.
— Знаю. Я видел ее однажды, на расстоянии. Она все время делает так? — Он посмотрел на доску тяжелым невидящим взглядом. — Тогда оно, должно быть, плохое.
— Может быть, и нет. Оливия имела привычку закрываться у себя в комнате, когда у нее в юности выступали прыщи. Можно переменить тему разговора? С вашей стороны не совсем хорошо, когда вы с девушкой, говорить о ее старшей сестре.
— Я думал, мы просто друзья.
— Даже так. Ваш ход.
Немного было сказано в течение трех следующих партий, а затем Портия отбросила волосы назад и спросила:
— Как вы думаете, Роман, я похожа на нее? Немножко?
Роман посмотрел на нее и отвел глаза.
— Может быть. Думаю, что около глаз. У вас другие волосы. Светлее и не такие длинные.
— Да, у меня они естественные.
— Вы хотите сказать?.
— Что она их красит? Конечно! Разве вы могли не разглядеть? Думаю, это означает, что я тогда была права.
— Правы?
— Думая, что вы никогда не спали с ней.
— Но как… О, я понимаю, что вы имеете в виду. Но не знать, что она красит волосы, не означает… Это могло быть в темноте.
— С Оливией? Никогда! Оливия слишком любит себя, чтобы заниматься любовью в темноте.
— Мне нужно дубль-два или четыре-два, — промямлил Роман. — Ну-ка, кубик, выбрось!
— У Оливии также больше здесь, — настаивала Портия, делая вращательные движения у себя перед грудью. — Это важно для некоторых мужчин.
— У вас красив… очень хорошая фигура, Портия. — Ему не хотелось, чтобы она затрагивала тему грудей Оливии. В последний раз, когда он ее видел вблизи, одна из них была… Он почувствовал, что всякий раз, когда он будет видеть груди женщины, в его памяти будет всплывать образ этой жестоко рассеченной плоти.
Портия сказала:
— Не думаю, что вы обратили внимание на мою фигуру, ведь мы «просто друзья».
— Нужно быть слепцом. — Роман усмехнулся. Ему было тяжело, но он усмехнулся. — Вы очень хорошенькая девочка, Портия.
— Я уже не «девочка».
— И уж вряд ли просто «хорошенькая». Можно еще вина?
— Конечно, можно. Наливайте. Может быть, еще чего-нибудь хотите, «друг»?
— Спасибо, я съел много пиццы.
— Может быть, позже? Может быть, ты захочешь чего-нибудь позже? — Она сидела прямо. Даже если под хлопчатобумажной рубашкой у нее и был бюстгальтер, то он должен быть очень тонким.
Роман откашлялся и посмотрел на часы:
— Портия, становится поздно — или даже рано.
— У меня нет занятий — Новый год. Ведь завтра ты, конечно, не работаешь?
— Завтра тяжелый день. Многие ненавидят готовить на Новый год. По телевизору показывают разные парады и футбольные матчи. Мне придется рано начать.
— Но я только стала привыкать к игре. Ты скоро вернешься? Чтобы продолжить уроки? Роман, ты такой замечательный учитель. Брать у тебя уроки — это такое удовольствие. И ты столь многому можешь меня научить.
В оставшиеся дни января она пиццу не заказывала. Портия позвонила Роману в первую неделю февраля. Он согласился — а что еще ему оставалось — приехать к ней в свой следующий выходной, в воскресенье.
— Из еды у нас будет кое-что новенькое, — сказала она. — В области кулинарии мне до тебя далеко, но я все же постараюсь.
— Только не надо ничего особенного, — ответил Роман.
— О'кей — но не бифштекс с жареной картошкой.
— Хорошо.
Когда он приехал, дверь была приоткрыта.
— Заходи! — крикнула она. — Я на кухне. Треска под соусом «Морнэ» и яблоки «Дюшес», а с краю зеленый горошек, о'кей?
— Звучит великолепно. Я готовлю это с пиццей.
— Налей себе вина. Это — «Сотерн». Я буду через минуту. Устраивайся поудобнее.
Конечно же, это было невозможно. Как он мог чувствовать себя удобно, когда предстоял ужин с младшей сестрой Оливии? И не какая-то пицца, а ужин — почти свидание.
Роман выпил стакан вина и налил второй, чтобы пить медленно.
— Тебе помочь? — окликнул он через дверь.
— Будет готово через десять минут. Все приготовлено и дойдет само. А я пока выпью с тобой вина, если у тебя не очень тесно.