— Что ты имеешь в виду? Самоубийство?
Николь вздрогнула, но кивнула.
— Я боюсь за него. Потерять любовь всей жизни и остаться самим собой после этого — чудо, а Тео уже выглядит как сумасшедший.
— Нотт не убьёт себя, — успокоил её Драко. — По крайней мере, не тот Нотт, которого я знаю.
Николь тяжело вздохнула.
— Я просто хочу, чтобы всё было как раньше: Тео, Пэнс, Блейз, ты и я.
— К сожалению, так уже не будет. Мы уже потеряли Пэнси, но я не позволю погибнуть Тео и Блейзу. И тебе. Знай, что бы ни случилось, у тебя всегда есть я, — Драко поцеловал её в лоб и прижал ещё ближе, обнимая, словно она — сокровище, которое он не может потерять. Так оно и было.
Когда-то давно, когда Драко был младше и ничто не предвещало беды, его опоили любовным напитком, раз и навсегда привив ему ненависть к этому бестолковому чувству, размягчающему мозг. Пусть это было суррогатом и подделкой, от которой он скоро избавился, Малфою любовь запомнилась туманной тошнотворностью, напоминающей больше похмелье, чем что-то, что может связывать двух людей. Совершенно точно не то, на что в жизни можно было бы уповать или делать ставки с счастьем. Смесь бессмысленной болезненности с эйфоричной зависимостью.
ㅤㅤ ㅤ
Малфой никому не навязывал свой категоричный вывод, однако для себя твёрдо зарёкся: у него на любовь аллергия, и уж он-то впредь обойдёт её стороной.
И он всё время проверял себя, как будто нащупывал собственный пульс, подсчитывал удары и контролировал ритмичность:
«Я не люблю её».
Нет, он всего лишь неустанно восхищён ею.
Её бешеная внутренняя сила и магнетизм выделяли её среди всех остальных девушек, явно приевшихся ему своим однообразием. О маглорождённых девушках легенд ходило не мало: говорили, они готовы броситься на первого встречного, они настолько прилипчивы и надоедливы, что от их общества невозможно избавиться. Говорили, они непостоянные и меняют парней, как перчатки, рядом с собой пытаться удержать одну — всё равно, что ловить руками ветер.
В первое мгновение Николь показалась ему подтверждением всех этих слухов и разожгла в нём интерес. А спустя время внушила ему то, что она — полное опровержение этих стереотипов, и интерес разгорелся в нём ещё больше.
У Драко всё под контролем, потаённые части души под хорошим замком, который всегда можно проверить:
«Я не люблю её».
Нет, он просто всегда был отличным ценителем искусства. А Николь, с загадками её красоты и мелодичным голосом, всегда знающим, что, где и как произносить, разве она не подлинное искусство?
ㅤㅤ ㅤ
Он для себя не мог представить спутницы лучше при выходе в свет, и в какое-то мгновение, когда он задумался, что однажды она может отказать ему в этом в пользу кого-то другого, его даже охватило яростное недовольство. Привычка отбирать лучшее у других вечно выталкивала Малфоя в лидеры, и чтобы не потерять такой статус, приходилось самому себе признаваться: Николь — то самое лучшее, что может нынче предложить ему женское общество, девушка ему под стать. Он не соблюдал публичные законы ухаживания, а она не подыгрывала ему, но вместе с тем ничего рядом с ней не давило на Драко. Словно она оставляла за ним хороший кусок свободы, к которой он так привык.
И спустя год крепко связанных общих нитей, и дружбе, к которой их закономерно привела история, внутри у него всё ровно и спокойно при любой проверке:
«Я не люблю её».
Нет, он всего лишь в восторге от того, как всегда к месту её жесты и как она идеально вписывается во всё, где он заставлял её оказаться. Как будто Николь заранее читала книгу своей жизни и теперь точно знала, как главная героиня должна поступать.
ㅤㅤ ㅤ
Когда и с какими словами оставить его в полезном ему одиночестве, а когда нежно запустить пальцы в его волосы, заставляя забывать обо всём остальном, — вот эту науку Николь, как оказалось, откуда-то знает точно, и он сам бы не мог ей подсказать что-то лучше. Из него в приливе благодарных эмоций даже какие-то словесные глупости вырывались наружу, но она никогда не прислушивалась к ним всерьёз и ничего на них не отвечала. Она брала его за руку, обнимала за плечи, целовала его губы, давала свою простую клятву никогда не оставлять его, а Драко на секунду успел испугаться, как же далеко всё зашло, но быстро осадил себя тем, что иначе быть и не могло.
ㅤㅤ ㅤ
И открывая глаза ночью, видя рядом с собой её русые волосы на подушке, слыша умиротворённое дыхание, Драко нервно и торопливо проверял себя на старые, неприятно запомнившиеся ему симптомы:
«Я не люблю её».
Нет, он просто перфекционист, который всей душой привязан к идеальным совпадениям. А такие, как видно, случаются и среди людей. И спящая рядом девушка с палочкой под подушкой, готовая в любой момент ринуться в бой, — это его идеальное совпадение, элемент картины, иллюстрирующей его историю, который попал во все нужные ему оттенки.
ㅤㅤ ㅤ
Просто Николь — человек, абсолютно созданный для него, он достал бы её для себя и с самого края света во что бы то ни стало и куда бы она ни захотела от него скрыться. Так он говорил самому себе, искренне веря, что к закрытым частям его души не подобрались её отмычки.
«Я не люблю её. Я не люблю её?..»
***
Они лежали в объятиях друг друга несколько часов. За окном уже наступила ночь, когда Николь разбудил дикий кашель со стороны парня. Драко прикрывал рот рукой, сев на кровати спиной к Николь и спустив ноги на пол. Темнота скрывала их лица. Девушка подползла к Малфою и зажгла свет палочкой.
— Драко?.. — её тихий голос был слишком взволнован.
Слизеринец встал с кровати и налил себе воды в стакан. Прохладная жидкость успокоила позыв кашля. Драко услышал, как Николь встала и подошла к нему. Он не хотел оборачиваться, потому что представлял, как он сейчас выглядел. Наверняка, кровь и на подбородке, и на рубашке, а палочку он оставил возле кровати.
Маленькая ладошка приземлилась на плечо парня и слегка надавила, поворачивая его. В её руках была волшебная палочка с зажжённым Люмосом, поэтому Драко видел, как расширились её зрачки при виде его лица. Она протянула руку и коснулась его лица, вытирая кровь.
— Что с тобой? — шёпотом спросила Николь, не сводя глаз с парня.
— Я не знаю, — так же шёпотом ответил Драко.
— Как давно?..
— После того, как мы с Тео пробрались в Министерство.
— Тебя ранили?
Молчание. Взгляд глаза в глаза.
— Да.
⠀⠀ ⠀
Шумный вздох.
— Почему ты не рассказал мне сразу? Мы же договорились не лгать друг другу, — покачала головой Николь.
— А я и не лгал. Просто не счёл нужным говорить. Никки, я в порядке. Эти приступы случаются довольно редко. Всё хорошо.
— Не хорошо, Драко. С тобой что-то происходит, а ты не счёл нужным сказать мне. Что это было за заклинание?
— Я не знаю, не слышал. Сейчас я в порядке, поэтому давай вернёмся в постель, — предложил Малфой и направился к кровати.
— Что это?! — Рейнер схватила его за руку и поднесла к лицу парня. Он хотел уже закатить глаза и съязвить, что он прекрасно знает, как выглядит его рука, но запнулся, увидев то, на что смотрела Николь.
Указательный палец его правой руки почернел. Чёрные нити тянулись от самого ногтя до основания пальца, немного заходя на ладонь. Чувствительность была в норме, Драко пошевелил всеми пальцами по очереди. Никаких изменений, кроме внешних.
— Эмм… Ну, здорово. Теперь я уникальный! Ни у кого больше нет такого! — Малфой напустил на себя маску веселья, скрывая за ней страх и беспокойство. Не хватало ещё, чтобы Николь начала волноваться. Драко посмотрел на неё и увидел именно то, чего так боялся. Ужас. На её лице застыл шок, вперемешку с обеспокоенностью и страхом.
— Ты смеёшься? Да как ты можешь смеяться в такой ситуации?! Малфой, мы не знаем, что с тобой, а ты умудряешься шутить?! Идиот! — в её глазах застыли слёзы, но Николь не позволила ни одной из них скатиться по щекам. Она развернулась и подошла к окну, вцепившись пальцами в подоконник. Одна слеза всё-таки покатилась вниз, оставляя влажную дорожку.