Они говорили совсем мало, не падая до вопросов «А ты помнишь нас такими?..», и обеим мешало присутствие третьей тени, следящей за ними со своей укоризной: «Ведь это я когда-то предложила погулять втроём». Обе хотели бы избавиться от её присутствия там, куда её больше не приглашали. И обе знали, что за ещё один разговор с ней втроём отдали бы очень многое. Имя Николь не прозвучало за вечер ни разу, оно бы отдаляло и замыкало подруг куда больше, чем любой другой откровенный разговор на больную тему.
***
— Рейнер, справа! — Паркинсон оттолкнула напавшего на неё аврора и предупредила когтевранку. Николь вовремя увернулась от летящего в неё зелёного луча и послала в ответ Конфундус. Убивать авроров ей не хотелось, но выбора особо не было, когда они бросали в неё и её друзей убивающие заклинания.
Маска пожирателей скрывала личность, но аврорам было всё равно. Они сражались со сторонниками Волан-де-Морта, а значит те не заслуживали жить.
На поле боя нет надежды. Одно лишь невыразимое отчаяние. Простое преступление, что звалось победой, доставалось ценой боли побеждённых. Но человечество так и не осознало сей истины. И за это стоило винить блистательных героев, что в каждую эпоху ослепляли людей своими подвигами и не признавали кровопролитных злодеяний, что совершали. Человеческая натура ни на шаг не продвинулась с каменного века.
Война приносит боль. Война приносит потери, разрушенные мечты и кровь на руки. Смогут ли они жить дальше после всего того ужаса, что прошли? А после того, что грядёт?
Метались молнии и громыхало небо, вокруг них чувствовалась пугающая сила, способная уничтожить любого, кто окажется поблизости.
— Авада Кедавра! — Паркинсон метнула заклинание в своего противника и тот пал оземь. Сожалеть было некогда, и Пэнси бросилась бежать, попутно отправляя заклинания в других авроров.
На этой миссии они вдвоём. Ни Драко, ни Тео. Только две девчонки, которым пришлось стать воинами, чтобы спасти свои задницы.
— Бомбарда! — Николь попала под ноги аврора, а затем подняла взгляд на его лицо. Мерлин… Это ребёнок! Подросток, которого она неоднократно видела в Хогвартсе. Кажется, он был на седьмом курсе. Мальком Роули. Николь знала его и даже общалась с парнем несколько раз. Почему авроры позволили сражаться школьникам?!
— Ах ты ж тварь! — крикнул парнишка, в которого попала Николь. Девушка послала в него Остолбеней прежде, чем гриффиндорец успел выкрикнуть своё заклинание.
Битва была в самом разгаре. Находясь на улице, Николь побежала в полуразрушенное здание, стоящее неподалёку, считая это самым безопасным для отражения атак местом. По крайне мере, там были стены, и она не находилась в свободном пространстве. Пэнси исчезла из поля зрения, но отвлекаться было некогда. Нападение врагов становилось более ожесточённым, свирепым.
Укрывшись за колонной, девушка тихо выдохнула, прислушиваясь. Все чувства и инстинкты в её теле напряглись.
— Я знаю, что ты прячешься, крошка! — послышался голос издалека, и Николь прикрыла рот рукой, чтобы не издать и писка. — Ну же, выходи. Поиграем, — продолжал бархатистый протяжный голос, и Рейнер сползла на пол, выглядывая из своего укрытия.
Шаги послышались совсем рядом.
— Вот ты где, — Мальком резко повернулся в её сторону и выстрелил заклинанием. Николь выдохнула, не понимая, чем могла выдать себя.
Удар пришелся на крепкий материал колонны и не коснулся кожи, но девушка решила не дожидаться удобного случая и побежала вперёд, прячась за углом.
— Выходи же, милая, будет не больно, — вновь пропел голос, и Рейнер зажмурилась на несколько секунд, судорожно вспоминая хоть какое-нибудь заклинание, способное помочь ей. Кроме Авады на ум ничего не приходило.
Вновь сорвавшись с места, Рейнер забежала за ещё одну колонну. Как раз вовремя, пока юный аврор медленно заходил за угол, где она находилась секундой ранее.
— Остолбеней! — крикнула когтевранка, стараясь попасть в него, но парень отскочил раньше, чем заклинание настигло его. Он плавно загонял Николь в ловушку, и она это понимала.
— У крошки есть когти, — усмехнулся Мальком. — Не долго тебе осталось играть ими, — протянул он.
Николь спряталась, но резко побежала на улицу, отталкивая гриффиндорца.
Пэнси сражалась сразу с двумя, и Николь бросилась ей на помощь. Она уже забыла, ради чего жила и о чём мечтала. Её беззаботная жизнь осталась где-то в прошлом, когда девушке не приходилось убивать.
Николь и один из авроров, тоже ученик Хогвартса, который выпустился несколько лет назад, схватились в ожесточённой битве, не замечая происходящего вокруг, паля заклинаниями без разбору. Рейнер не хотела навредить, лишь пыталась отвлечь внимание от Пэнси и переключить на себя. Одно из заклятий попало в её маску, и она разлетелась на куски, оставляя лицо неприкрытым. Бывший ученик только сейчас понял, кто его противник. Его лицо приняло выражение полного шока, и Николь незамедлительно воспользовалась этим замешательством, бросив замедляющее заклинание. Парень моментально собрался с мыслями и отразил его, шок на его лице уступил место злобе. Оскалившись и шипя, словно змей, он бросил в девушку очередное заклинание. В последний момент Рейнер увернулась, и вспышка влетела в стену позади неё, усыпав всё вокруг каменной крошкой, но ударная волна всё же задела её. Не удержав равновесия, девушка упала, выронив палочку. Осколки камня впились в спину, заставив вскрикнуть. Нестерпимая боль пронзила ногу девушки, изогнувшуюся в неестественном положении. Фигура аврора возникла в нескольких метрах от Николь.
— Не думал, что студенты Хогвартса станут на неправильную сторону, — сказал парень.
— Я тоже. Остолбеней! — крикнула Николь, и аврор пропустил заклинание, утратив бдительность. Это позволило девушке подняться, оперевшись на полуразрушенную стену.
Глазами она отыскала Паркинсон и заметила, что та вновь сражалась с двумя сразу. Помимо её основного противника, Мальком присоединился к битве. Пэнси стояла спиной к нему и не видела, что гриффиндорец поднял палочку, намереваясь покончить с этим. Действовать нужно было быстро, и Рейнер направила свою палочку на Роули.
— Авада Кедавра!
Зелёный луч, выпущенный из палочки так привычно, ударил прямо в грудь. Крик. Последний хриплый вдох.
Знаете, как трескается зеркало огромных витрин, стоит лишь неудачно попасть в самую слабую точку? Моментально. Расходится паутиной трещин и осыпается мелкими осколками из оков деревянной рамы. Без шанса на восстановление. Без шанса на спасение. В ту секунду мир Николь Рейнер разбился так же, ярко и основательно. Окончательно. Зелёная вспышка настигла волшебника прямо в грудь, обрушив всю смертельную мощь проклятия и срывая последние чары, что были наложены на парня. Он упал. Замертво.
«Нет, только не это».
Шёпот слетел с её уст. Никто не услышал. Никто не обратил внимания на то, как погасли глаза Рейнер, на то, как секунду назад в них читался животрепещущий ужас, отчаяние и боль. Мир, который ещё можно было спасти, потерял краски.
Мальком упал замертво. Мальком Роули, гриффиндорец, семикурсник, парень, которого Николь знала, был мёртв. Она убила его. Теперь в её душе точно не осталось ничего светлого. Это конец.
***
— Если мы выживем и одержим победу в этой войне, я выйду за тебя, Нотт, — Пэнси вошла в комнату своего парня без стука.
Тео улыбнулся, как ребёнок получивший в подарок именно то, о чём мечтал. Её слабая, но искренняя улыбка заставила его забыть, где он находится. Нотт готов был довериться ей полностью и без лишних вопросов последовать туда, куда она скажет, если это будет значит, что её рука окажется в его и она, пускай и ненадолго, но поверит в серьёзность его намерений.