Драко присел, облокачиваясь на спинку кровати, и устало посмотрел на девушку. Он усмехнулся слегка нагло, его даже забавляло то, что он сейчас скажет.
— Ты такая необычная, Николь, такая нежная, чистая со мной, но такая строгая с другими. Я даже не думал, что с тобой может быть так хорошо… — Малфой затих, будто подбирал слова.
Ему просто нельзя было всё выпалить — как-то не по-джентельменски, она такого не заслужила, пускай и сама согласилась на подобные чувства. Мало того, он к такому просто не привык, чтобы какая-то девушка так быстро поразила его собой и была такой искренней в своих намерениях. Ему было чуждо подобное. Женщины просто не бывали такими, ну не бывали!
Когтевранка напряглась, она присела, ожидающе кусая губы. Девушка, казалось бы, уже переживала трагедию, которой ещё даже не случилось. В её юной голове вертелись ужасные мысли, и, о Мерлин, какие-то уже через минуту окажутся верными.
— Но ты кое-что по неосторожности упустила. Точнее, я заставил тебя не думать об этом. Ты каждый раз так увлекалась мной, что позволяла себе игнорировать одну очень важную вещь, а я, признаюсь, хотел, чтобы ты игнорировала это, — Малфой опустил свои серые глаза, будто впервые за столько лет жизни жалел о сказанном.
— Говори, Драко, не тяни. Это действует подобно Круциатусу.
— Ты знаешь, что я почти помолвлен и как только Астории исполнится 17, мы поженимся. Я не люблю её, не скрою, но уважаю. Уважаю настолько, что не смогу подвести её, — Драко сглотнул и поднял глаза на Рейнер. В её карих омутах плескалось отчаяние. Она уже поняла, что он хотел ей сказать, но не останавливала парня. Он продолжил: — Ты мне не безразлична и именно поэтому я сейчас говорю об этом. Когда всё только начиналось… Наше тесное общение, я имею в виду… Мне просто хотелось этого и я мало думал о твоих чувствах, но сейчас… — он надолго замолчал.
— Что сейчас? — Николь сглотнула слёзы, силясь не показывать блондину, как сильно её взволновали его слова.
— Сейчас мне важно, что ты чувствуешь. Я не хочу тебя обманывать. Наша связь… Она ни к чему не приведёт. Я женюсь на Астории, а ты… Я верю, что ты встретишь достойного юношу.
— Всё хорошо, я всё понимаю. Она стройнее, моложе, красивее… — сказала девушка, всхлипывая. — Не волнуйся, я бы тоже не выбрала себя…
— Никки… — Драко протянул к ней руку, притягивая к себе.
Она полюбила его, сама не зная, как и когда. Ненавидела себя за это, ведь он был помолвлен и его невеста была красива, словно прохладное майское утро, словно тонкий лунный свет. Николь смотрела на неё и чувствовала, что у неё нет ни единого шанса, но Малфой целовал её в тёмных коридорах, в выручай-комнате и в перерывах между заданиями. И она не могла не отвечать ему, сердце яростно колотилось в груди.
— Мы не должны, — тихо добавила Рейнер. Его улыбка была преисполнена грусти, однако он не отпустил её, сжимая в объятиях хрупкую талию. Николь дрожала, а он покрывал поцелуями её лицо и осушал следы слёз губами. Её руки легли ему на грудь, щекой она прижалась к нему. Девушка чувствовала, как колотится его сердце, как вздымается его грудь от тяжёлого дыхания.
Ему нужны её слезы. Ему нужны её эмоции…
Они стали старше и были одиноки.
Он знал, что быть с ней — это как пить кровь единорога. Одновременно боль и наслаждение…
— Мы… Мы же будем продолжать общаться? — неуверенно спросила она, всё ещё находясь в его объятиях.
— Конечно, глупышка. Ты же не думала, что я так просто отпущу тебя?
Николь слегка улыбнулась, а Драко нахмурился, вспоминая их вчерашний разговор в ванной.
— Так ты расскажешь, что случилось на собрании?
Волшебница отстранилась от парня и обхватила колени руками, вздыхая.
— Помнишь того кота в Мэноре?
— Да, но мы же выяснили, что это был не настоящий кот. Тебе показалось из-за действия зелья.
— Да, а потом во время нашей миссии в Шеффилде. Ты спрашивал, повторялись ли мои галлюцинации снова.
— И ты ответила, что нет.
Николь подняла глаза на блондина.
— Я солгала. Они повторялись. Повторяются… До сих пор.
— Вчера у тебя снова были галлюцинации?
— Да. Я… Я не понимаю, реальность это или выдумка. Мне страшно, Драко. Кажется, я схожу с ума, — испуганные глаза Николь не на шутку перепугали Драко.
— Я говорил, что приём зелий не пройдёт бесследно. Проклятье! – парень провёл рукой по своим волосам и снова посмотрел на девушку. — Тебе нужно перестать принимать их.
— Но я не смогу заснуть.
— Этой ночью ты спала без зелья.
— Этой ночью я была пьяна. Это не выход.
— Лучше кошмары, чем галлюцинации. Нужно попробовать обойтись без зелий. Пожалуйста, Николь, — взмолился Драко.
Девушка посмотрела на него и кивнула, а затем резко вспомнила, что ей пора домой, и встрепенулась.
— Я провожу тебя, — сказал Малфой, поднимаясь с кровати и утягивая девушку за собой.
Когтевранка быстро привела себя в порядок и они отправились к ней домой, где волшебницу уже ждали родители, но Драко, включив всё своё обаяние, убедил их, что опоздание Николь — целиком и полностью его вина, а сбежала она только потому, что очень соскучилась. Миссис Рейнер переглянулась с мужем, сияя. Это ли та самая «подруга», к которой так часто бегала их девочка?
========== Глава 20. Вера, несмотря на ненависть? ==========
Комментарий к Глава 20. Вера, несмотря на ненависть?
С праздником, милые девушки!❤️
Ловите новую главу😉
От душевной болине умирают физически.Не кричи, что без негожизнь закончится.От инфаркта спасаютразрядами электричества.От любви:алкоголем,временем,безразличием.
Колёса поезда противно стучали. Хогвартс-Экспресс неизменно мчал вперёд, набирая скорость. За окнами проносились зелёные пейзажи, солнце светило ярко, провожая школьников. Повсюду слышался детский гомон, словно и не было никакой войны. Словно это не Волан-де-Морт объявил о начале массового истребления маглорождённых. Поэтому количество школьников в этом учебном году уменьшилось примерно вдвое. Родители боялись отпускать детей туда, где совсем недавно погиб Дамблдор, а его убийца стал новым директором. В полном составе ехали лишь слизеринцы.
Смелые. Амбициозные. Храбрые. Сильные.
Сила рождается через боль.
Сила рождается через непоколебимую волю, закалённую в огниве страстей.
Сила никогда не принадлежала слизеринцам с рождения, сила никогда не подавалась им на блюдечке. Из года в год приходилось оттачивать мастерство, манеру речи, качества и походку. Из года в год приходилось быть во всём лучшими, оставляя всю обиду и горечь за насмешками. Из года в год им приходилось прятать эмоции за благородством. Ведь единый принцип они усвоили ещё с детских лет — ничто не даётся без платы.
Сила не принадлежала тем, кто не умел её брать, и уж тем более тем, кто не мог ею воспользоваться. Сила рождалась в них постепенно, день за днём, обнажая изнанку собственного мира, которую полукровки и — о, Мерлин, упаси — маглорождённые постичь были не в состоянии. Мир, который намного темнее, чем кажется на первый взгляд, мир, где магия не бывает бесплатной, в особенности — светлая, как оказалось.
Сила не принадлежала таланту. Одарённые детки всегда проигрывали чистокровным от и до. Усмехаясь, последние проводили по тонкому древку палочки, кривя свои идеальные холодные губы. Сила не любила талантливых без горящей в глазах тяги, бурлящих амбиций и стального характера. Сила любила тех, кто подходил ей по нраву, в ком кровь взывала к тому, чтобы перевернуть мир, к тому, чтобы показать себя.
Сила не принадлежала чистокровным. Однако они знали, как воззвать к ней, привлечь и обуздать. Она лилась по их жилам и лишь сплеталась с багровой магией внутри.
Слизеринцы не боялись ехать в Хогвартс в этом году. Наверное, им было страшнее остаться дома.
Малфой, Паркинсон, Нотт и Забини сидели за одним столом, хмуро рассматривая проносящиеся мимо деревья.
— Видел Асторию на вокзале, вся светилась от счастья. Что ты с ней сделал? — спросил Забини, смотря на Драко. Нет, ему уже не больно. Главное, чтобы она была счастлива…