— Так, все будет проходить пятнадцатого? — спрашивает Калеб.
— Да, — отвечает Рик.
— Отличненько. Встретимся в «Кул Хауз». Передай своему старику Пити привет, ты понял? — Калеб крепко обнимает Рика, хлопая его по спине, перед тем как перекинуть свою ногу через байк и сжать широкий руль. Рев мотоциклов наполняет склад. С оглушающим ревом двигателей, трое мужчин делают круг вокруг Рика и затем выезжают со здания, оставляя парня стоять там в одиночестве.
И в этот момент я хочу объявиться. Сейчас подходящий момент, чтобы заставить его чертовки страдать, а затем чуть позже убить. Но я не делаю этого. Я пытаюсь собрать свои мысли воедино, когда смотрю, как он снимает свою кожаную куртку с ржавых перил, куда повесил ее чуть ранее, и надевает ее. Какого хрена эти парни хотят знать о делах Чарли? Если они не напали ни на один из складов еще? В этом не было никакого смысла, но судя по всему, они намеревались, напасть на склад, где будет кокаин. Хотя им даже не было интересно, сколько человек будет охранять место. И вообще, какого хрена Чарли нанимает на такую работу членов уличных банд?
В моей голове кружатся миллионы вопросов, когда я позволяю Рику выйти на улицу. К тому времени, как я решаю, что хочу задать ему вопросы, мудак уже подошел к своей машине, роскошной «Мицубиси Эво» с тонированными стеклами. Его тело согнуто, наполовину находясь в машине, наполовину оставаясь снаружи.
— Как дела, Рик?
Парень охренел от страха. Его тело дергается, руки автоматически тянуться за спину: к пистолету. Но он замечает «Дезерт Игл». Я не направляю его на него, просто держу в своей руке. Парень прекрасно знает меня. Я не играю со своей игрушкой, пока у меня нет намерения, воспользоваться ею. Наши взгляды встречаются.
— Зет, мужик! А что ты делаешь здесь? — Но вопрос подразумевает под собой совершенно другое. Как много ты видел? Как много слышал?
— О, ну знаешь, тоже, что и ты, как мне кажется. Просто дышу свежим воздухом. Я слышал достаточно мудак.
Рик выдыхает, присаживаясь на край водительского сидения. Он прекрасно понимает, что облажался.
— Чарли послал тебя передать сообщение, так? — говорит он, хотя по его голосу уже понятно, что он полностью осознает тот факт, что с данной минуты его судьба предрешена. Чарли не из тех людей, которые будут ходить вокруг да около — ему нравится преподавать урок провинившемуся, но еще больше, он любит, когда люди знают об этом. Рик прекрасно слышал о тех парнях, которые были настолько глупы, что проворачивали делишки за спиной Чарли; он прекрасно понимает, что за этим следует.
— Да, — отвечаю я. — У меня есть для тебя послание. Но знаешь, я заинтересован сначала перекинуться с тобой парой слов, прежде чем передать его.
Рик поднимает на меня взгляд, вспышка надежды светится в его глазах, хотя всего секунду назад там присутствовало смирение.
— Что именно ты хочешь узнать, почему ты больше не числишься в его любимцах, так?
Что? Я впериваюсь нетерпеливым взглядом в его лицо. Он сейчас не просто так ляпнул первую попавшуюся вещь.
— Почему я больше не в его любимцах? Подобная херня не приходила мне в голову, но это имеет смысл, когда Рик произносит это. Когда Чарли больше не доверяет человеку, когда он намеревается его убить, он исключает его. Отстраняет от всех дел, держит его на расстоянии и наблюдает за ним как ястреб. Теперь все становится на свои места.
— Чарли что-то нарыл о тебе, мужик, — говорит Рик. — Что-то, что ему не пришлось по душе. Сказал, что ты скомпрометировал его, что ему совершенно это не нужно. Он хочет, чтобы ты исчез. Сказал парням быть наготове — что ему понадобится правая рука. Потому что от предыдущей он собирается избавиться. Это то, что я слышал.
Рик очень полезен мне сейчас, как и большинство парней, которые стоят одной ногой в могиле, лелея напрасные надежды, что его полезность принесет ему немного выигрыша в данной ситуации. Он даже не предполагает, что я совершенно не собираюсь его убивать. Но я использую выгодное преимущество от сложившейся ситуации.