Мистера Л. забавляла её детскость и непосредственность. Он любил её всей душой и проклинал себя за то, что бывает с ней столь насмешлив.
Однажды он «похитил» её со школьного двора прямо на перемене и отправился кататься по горным дорогам. Сначала девушка вредничала, щипала его за плечо, но через полчаса успокоилась и даже повеселела.
Остановившись рядом с шоссе, Мистер Л. замолчал, вглядываясь в даль. Чувства захлестнули его, он резко повернулся к любимой девушке и поцеловал её: страстно, с нежностью и настырностью. Она не оттолкнула его, но когда парень отстранился, девушка обижено сложила ручки на груди и надменно повела головку в сторону.
Он долго добивался её, настойчиво, иногда даже нечестно и хитро. Она сдалась однажды, но это не значило ничего. Когда его Лолочка окончила школу, быстро выскочила замуж за какого-то студента-биолога.
***
- Неделю назад я увидел её,– медленно выверяя слова, завершил Мистер Л. свой рассказ. – Видимо, её муженёк получил здесь работу – ну, и она за ним. – Он сделал большой глоток виски. – Как сейчас помню: когда я её впервые поцеловал, в моей машине играла “California Dreaming”.
- Да, такие мелкие вещи почему-то запоминаются лучше, чем самое главное действие или событие, – с грустной улыбкой ответил Ник и посмотрел в окно.
«Нет, он не мерзкий. И даже не насмешливый – он, на самом деле, грустный и одинокий… Ох уж эти женщины! Они наше счастье и страдание».
========== 21 Глава. «Момент счастья» ==========
Девушке, которую Мистер Л. любовно назвал Лолой, сейчас уже было 26 лет, она работала учителем хореографии в детской школе танцев, имела любимую дочь, но была совершенно несчастлива в браке. Она любила своего мужа – преподавателя биологии в колледже – но тот в свою очередь давно охладел к супруге по той простой причине, что характер его был подвижный и лёгкий, в своих интересах мужчина был переменчив, оттого часто изменял жене. Лола всеми силами пыталась сохранить брак: пыталась откровенно поговорить, что именно не устраивает мужа, старалась привнести в быт нотку романтики или же выйти хотя бы на одну ночь из образа матери и превратиться в любовницу. Всё было тщетно: супруг не шёл ей навстречу, наплевав на прожитые вместе годы.
Последний раз Мистер Л. видел её пять лет назад: оба остановились в одной гостинице – он с другом, она с семьёй. Они встретились на пляже и говорили до вечера. «До чего она стала другая… Нет, ведь всё та же моя Лола, но что-то в ней изменилось. Она такая взрослая, её легкомысленное кокетство переродилось в изящество и женственность – это чудесно, бесспорно…» – думал он каждую минуту, разглядывая её лицо.
Мистер Л. словно влюбился в неё заново – в прежнюю и новую, и такой она нравилась ему вдвойне.
Однажды с балкона своего номера он увидел, как его Лола собрала маленькую группу ребятишек на пляже и учила их каким-то простеньким движениям из латиноамериканских танцев. Рядышком, на подстилке, сидела её маленькая дочка и задорно аплодировала маме и её ученикам. Его сердце ёкнуло и болезненно застучало. Теперь у Лолы своя жизнь, свои заботы, её окружают новые люди, а ему самому вовсе не место рядом с женщиной, которую он любил столько лет.
Мистер Л. не видел её больше с тех пор, но твёрдо решил, что жизнь не кончилась: столько планов и перспектив. Он не расклеился, не в пал в отчаяние, а просто закрыл сердце на замок. К тому же насмешливая улыбка давно стала его спутницей, так что прятаться за ней было удобно.
***
С осенью пришёл новый, столь долгожданный этап в жизни Никлауса – он поступил в университет мечты, и вот наконец-то начались занятия. Будни потекли в ином ключе: Клаус зарылся в учебники, в научные проекты, в новую книгу, а по выходным он отчаянно напивался с однокурсниками, спал с разными девушками и не помнил себя от веселья.
В университет Ника в этом году перевелась и Елена из своего вуза. Теперь Клаус стал её «жилеткой» на тему «когда же Стефан сделает мне предложение?». Его это забавляло и умиляло, он чувствовал, что счастлив за друга, у которого всё пошло в гору: Сальваторе заметило одно рекламное агентство и пригласило на хорошую должность.
Он не знал, но этой осенью и Кэролайн отправилась в колледж. Она многое переосмыслила в своей жизни после того, как поняла, что любит Никлауса, но сейчас она отбросила все свои мечты и грёзы о нём в пользу любимого занятия – учёбы и общественной деятельности в колледже. Ей всё так же хотелось иметь много денег, поэтому она искала всевозможные способы подработки, которые позволяли бы ей ещё и не «завалить» учёбу. По причине этого Кэролайн не высыпалась, поскольку ночью она занималась рерайтингом*, в выходные она подрабатывала в ночном клубе ведущей мероприятий, в свободное время за небольшую премию она помогала приюту для животных. В итоге девушка жила, будто во сне, стала рассеянной, извечно утомлённой, зато чувствовала себя довольной и забывшейся. Но учёба, разумеется, страдала из-за стремлений мисс Форбс к материальному обеспечению себя, но Кэролайн старалась успокаивать себя мыслью, что отличная учёба ей и не нужна, хотя, конечно, в душе она понимала, что лукавила с самой собою.
Зимой вышла новая книга Клауса – «Лиам». Те самые его заметки о Мистере Л., облачённые в художественную форму. Наставник Никлауса там узнавался лишь общими чертами, никому не было известно, что за основу брался какой-то ныне живущий человек, поэтому роман воспринимался не как «основанный на реальных событиях», но сам Мистер Л. на презентации книги внезапно осознал, что в ней написано о нём.
Преподаватели с факультета Ника были в восторге от молодого человека и часто ставили его в пример другим студентам.
Так пролетел первый год в Брауновском университете. Всё шло прекрасно: расширялись тиражи книг, вышел фильм по мотивам «Пожара», учёба давалась легко, Стефан с Еленой поженились в начале июня… Но чего-то не доставало. На фоне этой приятной суеты Клаусу часто рисовалось лицо Кэролайн, он думал о ней, но позвонить не решался – боялся вновь вторгаться в её жизнь и пускать её в свою. «Изменилась ли она? Где она теперь? Стал ли я ей чужим?» – мучился по ночам в своей постели Ник.
Он от Кола узнал, что его Кэролайн, оказывается, тоже поступила в колледж: мисс Форбс часто созванивалась с младшим Майклсоном, спрашивая у паренька, как идут дела у его брата.
Было 21 июля, и Клаусу исполнялся 21 год. «Я обещал ей это тогда – год назад… я нарушил своё обещание».
- Привет! Мне нужна твоя машина! – завалился запыхавшийся Клаус в офис Мистера Л.
- Добрый день… ты откуда такой взбудораженный явился? – нахмурил брови наставник, отрываясь от какого-то очередного черновика для публикации.
- Машина, твоя, нужна… Фух, – он плюхнулся в кресло.
Мистер Л. захохотал, запрокинув голову.
- Ну, и видок у тебя…
- Твоя машина винтажная… она у тебя в гараже?
- Если она тебе так сильно нужна – забирай. Насовсем. Считай, это мой первый и единственный материальный подарок, – монотонно отчеканил Мистер Л., не отрывая взгляда от того, что читал.
- Ты что серьёзно?
- Скройся из глаз, пока я не передумал.
Как только за Клаусом закрылась дверь, обдав ветерком лицо Мистера Л., он оторвал глаза от своего чтения и добродушно улыбнулся.
У Кэролайн закончилась вторая пара, но впереди были ещё две. Форбс со скучающим видом присела на лужайке перед зданием колледжа, достала учебное пособие и уткнулась туда с деланным интересом.
Во двор изящно въехал винтажный кабриолет. «Боже мой, что за щёголь решил выпендриться? Наверное, Нора опять подцепила себе очередного богатенького любовничка…»
- Кэролайн! – окликнул её до боли родной голос.
- Ник?! Ты какими судьбами здесь? – она вздрогнула, всплеснув руками, и учебники рассыпались горкой у её ног.
- Я обещал покатать тебя в свой день рождения, помнишь? – он улыбнулся грустной улыбкой, приложив руку козырьком ко лбу, защищая глаза от ослепительного солнца. – И, кстати, у тебя что, до сих пор идут занятия? Уже июль!