Мне хочется сказать в ответ что-то остроумное, ответить хоть что-то, но я стою, словно в оцепенении, пока мы буравим друг друга взглядом. Что-то в этом парне цепляет меня, будто его натура отрастила цепкие когти.
За его задумчивым взглядом скрывается груз какого-то бремени, с которым, как я считала, знакомы только люди вроде меня. Что такого ужасного может происходить в жизни этого парня, отчего я начинаю думать, будто жизнь его потрепала?
Но я вижу, что это так. Люди, которым досталось от жизни, узнают себе подобных. Будто существует клуб, членом которого никто не хочет стать.
— Можешь вернуть мне карту памяти? — спрашивает он, протягивая руку.
Я не верну ему фотографию, которую он сделал без моего разрешения. Я поднимаю с пола двадцатку и сую ему в руку.
— Вот двадцатка. Купи себе новую.
На этом я разворачиваюсь и выбегаю за дверь. Я пробираюсь среди стоящих рядами машин, сжимая в руке карту памяти.
Сажусь на пассажирское сиденье отцовской машины и захлопываю дверь тихо, потому что отец говорит по телефону. Похоже, деловой звонок. Я тянусь на заднее сиденье машины и убираю карту в рюкзак. Вновь посмотрев вперед, я вижу, как двое парней выходят из закрытой части парома.
Маркос разговаривает по телефону, а второй парень рассматривает фотоаппарат, все еще пытаясь собрать части воедино. Оба продвигаются к стоящей недалеко от нас машине. Я вжимаюсь в кресло в надежде, что они меня не увидят.
Они садятся в «БМВ», стоящий в двух рядах от нас с отцовской стороны машины.
Отец заканчивает разговор и заводит двигатель, как раз когда паром начинает швартоваться. На небе виднеется лишь половина солнца. Вторую половину поглотили земля и море. Мне бы хотелось, чтобы море сей же миг сделало со мной то же самое.
— Сара с нетерпением ждет вашей встречи, — говорит отец. — На полуострове совсем немного постоянных жителей, не считая ее парня. Сплошь загородные летние дома. Airbnb, Vrbo, все в таком духе. Новые люди сменяют друг друга каждые несколько дней, и хорошо, что у нее появится подруга.
Машины друг за другом начинают выезжать с парома. Сама не знаю, зачем я бросаю взгляд на проезжающий мимо нас «БМВ». Парень с камерой смотрит из окна.
Я замираю, когда он замечает меня на пассажирском сидении.
Мы встречаемся взглядом, и он неотрывно смотрит на меня все время, что они проезжают мимо. Мне не нравится, что мое тело откликается на его взгляд, и, отвернувшись, я смотрю в свое окно.
— Как зовут парня Сары?
Я всем своим существом надеюсь, что это не Маркос и не его придурочный друг с красивыми глазами.
— Маркос.
Кто бы сомневался.
Глава 4
Дом оказался не таким вычурным, как я опасалась, но все же это самый красивый дом, в котором мне доводилось бывать.
Двухэтажное строение на береговой линии, возведенное на высоких открытых опорах, как и все дома в округе. Чтобы подняться даже на первый этаж, нужно преодолеть два лестничных пролета.
Я приостанавливаюсь наверху лестницы и прохожу в дом вслед за отцом знакомиться с его новой семьей.
С минуту я любуюсь видом. Всюду, куда ни брошу взгляд, перед нами словно стена из океана и прибрежной полосы. Водная гладь будто живая. Вздымается. Дышит. Вид завораживающий и пугающий одновременно.
Интересно, моя мать хоть раз видела океан перед смертью? Она родилась и выросла в Кентукки, в том же городе, в котором умерла прошлой ночью. Не припомню ни одной истории о ее путешествиях и ни одной детской фотографии с каникул. Мне становится грустно за нее. Я даже не представляла, какое значение для меня будет иметь возможность увидеть океан. Но, увидев его, я хочу, чтобы каждый человек на земле испытал это чувство.
Возникает ощущение, что увидеть океан собственными глазами почти так же важно, как иметь кров и еду. Кажется вполне естественным, что должны существовать благотворительные фонды, единственная цель которых — дать людям возможность отправиться на побережье. Это должно быть основным правом человека. Предметом первой необходимости. Будто годы психотерапии, сжатые в пейзаж.
Я отвожу взгляд от пляжа в сторону женщины, стоящей в дверях гостиной. Именно такой я ее себе и представляла. Яркая, как леденец на палочке, с белыми зубами, розовым маникюром и белокурыми волосами, на уход за которыми явно тратится немало денег.
Я издаю стон, но его никто не должен был услышать. Возможно, он прозвучал громче, чем я рассчитывала, потому что женщина в ответ наклоняет голову. Но все равно улыбается.