Я передумала. Я хочу поехать в «Волмарт».
— Подожди до завтра и свози ее в Хьюстон в место получше, — предлагает Алана.
— «Волмарт» меня устроит, — возражаю я. — Мне нужно совсем немного.
— Купи себе телефон с предоплатой на время каникул, — предлагает отец и дает мне еще больше денег.
У меня округляются глаза. Никогда в жизни не держала в руках так много денег. У меня в руке сейчас, наверное, шесть сотен долларов.
— Ты за рулем? — спрашивает Сара у Маркоса.
— Конечно.
Внезапно мне опять не хочется ехать, если Маркос и Самсон едут с нами.
— Я не поеду, — говорит Самсон и относит тарелку в раковину. — Я устал.
Что ж. Я хочу поехать, раз Самсон не едет.
— Не будь таким грубым, — говорит Сара. — Ты едешь с нами.
— Да, едешь, — вторит Маркос.
Я вижу, как Самсон косится на меня краем глаза. Во всяком случае, кажется, я ему неинтересна точно так же, как и он мне. Сара направляется к выходу.
— Сейчас, только переобуюсь, — бормочу я и иду наверх.
***
По всей видимости, на полуострове Боливар нет «Волмарта», а значит, нужно сесть на паром до острова Галвестон. Какая-то бессмыслица. Чтобы отправиться за покупками, нужно плыть на пароме с материка на остров. Здесь все сбивает с толку.
Переправа на пароме занимает около двадцати минут. Как только Маркос паркует машину, все выходят. Сара заметила, что я не открыла дверь, и открыла ее сама.
— Давай, пойдем на палубу, — позвала она.
Ее слова прозвучали больше как приказ, чем приглашение.
Мы простояли здесь не больше пяти минут, когда Сара с Маркосом улизнули, оставив нас с Самсоном одних. Близится вечер, наверное, уже половина десятого, и паром почти пуст. Мы оба смотрим на воду и делаем вид, будто не испытываем неловкости. Но мне неловко, потому что я не знаю, что сказать. У меня нет ничего общего с этим парнем. А у него нет ничего общего со мной. Со времени моего приезда пару часов назад, мы уже дважды не бог весть как пообщались. Я бы предпочла, чтобы и тех двух раз не было.
— Такое ощущение, будто они пытаются нас свести, — говорит Самсон.
Я бросаю на него взгляд, но он смотрит на воду.
— Это не ощущение. Это факт.
Он кивает, но ничего не говорит. Не знаю, зачем он заговорил об этом. Возможно, чтобы внести ясность. Или, быть может, он сам допускает такую мысль.
— К твоему сведению, мне это не интересно, — говорю я. — И не в том смысле, будто я надеюсь, что ты все равно станешь ко мне подкатывать, потому что я люблю такого рода игры. Меня это действительно не интересует. И не только ты. А вообще все люди.
Он отвечает усмешкой, но так и не смотрит на меня. Будто он слишком хорош, чтобы смотреть мне в глаза.
— Не припомню, чтобы выражал заинтересованность, — отвечает он с прохладцей.
— Ты и не выражал, поэтому я решила все обозначить. Для ясности.
Он неспешно поворачивает голову и встречается со мной взглядом.
— Спасибо, что прояснила вопрос, с которым и так все было ясно с самого начала.
Господи боже, какой он красивый. Даже когда ведет себя как придурок.
Я чувствую, как горят щеки. Быстро отвожу взгляд, не понимая, как теперь выпутываться. Каждая наша с ним встреча оказывалась унизительной, и я сама не понимаю, по его ли вине или моей.
Может быть, я сама виновата, что позволила себе так смущаться перед ним. Невозможно смущаться в присутствии человека, на чье мнение тебе наплевать. Это означает, что где-то в глубине души меня беспокоит, что он подумает.
Самсон отталкивается от перил и встает в полный рост. Я высокая для девушки. Метр семьдесят семь. Но даже при моем росте он возвышается надо мной. Похоже, он не ниже метра девяносто.
— Значит, друзья, — говорит он, засовывая руки в карманы.
Я невольно отвечаю едким смешком.
— Такие, как ты, не водят дружбу с таким, как я.
Он слегка склоняет голову набок.
— Прозвучало немного высокомерно.
— Говорит парень, который решил, что я бездомная.
— Ты ела хлеб с пола.
— Я была голодна. Ты богатый, тебе не понять.
Он слегка прищуривается и вновь устремляет взгляд на океан. Так напряженно на него смотрит, будто тот говорит с ним. Дает ему немые ответы на его невысказанные вопросы.
Наконец, Самсон отворачивается и от меня, и от воды.
— Я возвращаюсь в машину.
Я смотрю, как он исчезает из виду, спускаясь по лестнице.
Сама не знаю, почему я настороже в его присутствии. В конце концов, если он, и правда, подумал, что я бездомная, то не остался безучастным. Он предложил мне денег. Где-то в его поступках говорит душа.