Кэмерон тоже был большим, только не привлекал девчонок так, как Джейк. Лицо Кэмерона было сплющенным, будто его ударили кулаком, пока он был в животе у матери. Его короткие светлые волосы и плоское лицо делали его похожим на бульдога. У него был дурной характер, что он использовал себе на пользу, будучи нападающим.
Гордо был меньше, чем Джейк и Кэмерон, но всё равно больше меня. У него были красно-коричневые волосы и множество веснушек и прыщей. Он был таким парнем, которого и не заметишь. Он никогда ничего не говорил, только поддакивал Кэмерону. Насчёт всего. И он был нападающим потому, что нападающим был и Кэмерон. Я держал это мнение при себе.
Я хорошо ладил с Кэмероном и Гордо, когда мы играли в мяч. Но иногда, когда Кэмерон в очередной раз бушевал, я изо всех сил сдерживался, чтобы не сплющить его лицо ещё больше. Он мог быть узколобым придурком, а Бог знал, мне этого хватало дома. В тот четверг, пока мы доедали свой обед, Кэмерон начал наезжать на эту чёрную девушку, Симону Лоури, с которой вместе ходил на математику, называя её «высокомерной шлюхой», потому что она не давала ему списать домашку. Я встал и оттолкнул назад свой стул.
— Пойду побросаю мяч, — сказал я.
Джейк схватился за эту идею как за соломинку.
— Да, чёрт возьми, давайте выберемся на десять минут из этого здания. Ты идёшь или хочешь просто сидеть здесь и ныть, как сучка? — спросил он Кэмерона.
— Иди к чёрту, — без всякого жара произнёс Кэмерон. Он сунул в рот остатки бургера, и Гордо повторил за ним. Они усмехнулись друг другу с торчащими изо ртов кусками булки, будто это было смешно.
Отчасти это и было смешно.
Мы вчетвером вышли. Столовая, главный вход, администрация, актовый зал и спортивный зал находились в центре школы, как туловище паука. Мы сократили путь по одной из паучьих ног, крылу «Д», так как это была самая быстрая дорога к футбольному полю. Мы прошли мимо компании девушек, которые хихикали и флиртовали со мной и Джейком. Я ответил им улыбкой и словами «Привет, как жизнь?». По большей части я делал это потому, что Кэмерон бесился, что девчонкам нравились мы с Джейком, а не он.
Месть сладка, даже если маленькая и пустячная.
Когда мы вышли за двери, день был таким приятным, что я сразу же почувствовал себя лучше. Достал из рюкзака футбольный мяч. Этот мяч был моим личным счастьем. Можно ведь насладиться моментом, верно? Когда играл в мяч, я наслаждался моментом. В этот момент никто не читал мне лекций, пытаясь чего-то от меня добиться, и не грубил. Были только мяч, моё тело и движение. Стратегия. Цель. Командная работа.
Когда играл в мяч, я был тем, кем хотели видеть меня мой отец и все остальные, и в то же время я на сто процентов был собой, потому что мне это нравилось.
Не удивительно, что я играл в мяч как можно чаще. Футбол осенью. Баскетбол зимой. Бейсбол весной.
Конечно, всё это было раньше.
Мы прошли по крытой галерее в сторону футбольного поля, с большой северной парковкой слева и передним школьным газоном справа. Я подбрасывал мяч в воздух и ловил его, снова и снова. Джейк говорил о пятничной игре против «Кеннетта». Ходили слухи, что их квотербэк попал под удар несколько недель назад, и у него была травма колена. Это его замедлило.
Я наполовину слушал, довольный тем, что крутой квотербэк «Кеннетта» будет слабым на нашей игре.
Это карма, приятель. Она стерва.
Я подбросил мяч, и он ударился о крышу портика и отскочил вправо. Я вынырнул из-за колонн, чтобы поймать мяч, и увидел его.
Моё сердце подскочило в груди прямо как мяч. На траве в двадцати шагах от нас сидели три ученика — Лэндон Хьюз, рыжая девчонка по имени Мэдисон, с которой он тусовался, и этот Джозия. Они ели ланч и болтали.
Лэндон перевёл взгляд, и на миллисекунду наши взгляды встретились. Затем он снова отвёл глаза.
Я был звёздным квотербэком «Тигров», чёрт возьми, и все девчонки считали меня горячим, так что меня раздражало, что Лэндон меня едва замечал.
Я немного пробежался во траве, подбрасывая и крутя мяч. Да, я рисовался. Почему нет? День был прекрасный, и я чувствовал себя хорошо. Ещё это давало мне несколько секунд понаблюдать за Лэндоном.
Он был одним из нескольких открытых гомосексуалов в нашей школе. Из таких были он и его приятель Джозия, худощавый десятиклассник по имени Брэдли, отвязная дайк (прим. девушка, которой нравятся девушки, а не парни, но она ведет себя как девушка гетеросексуалка и одевается в наряды свойственные слабому полу) по имени Клаудия и её девушка, ещё одна девчонка с синими волосами, которая говорила, что она пансексуалка, как Майли (прим. Майли Сайрус), и тихий заучка из выпускного класса по имени Трой, который открылся недавно. Рыжая девушка, с которой тусовались Лэндон и Джозия, наверное, была лесбиянкой, но я не знал наверняка.