Уолл был моим прошлым, а не будущим. Так я думал, пока уезжал.
Но я ошибался.
Глава 3
Лэндон
Пятница, 28-е сентября
Моим четвёртым уроком была драма. Мой учитель по дебатам предложил театр в качестве помощи с разговорами на публике. Плюс, Мэдисон умоляла меня пойти с ней на этот урок. На него ходила София, которая ей нравилась уже давно, и Мэдисон хотела моей «эмоциональной поддержки». Вот так всё и вышло.
Это была пятница, и преподаватель драмы, мистер Финч, проводил в актовом зале прослушивания для нашего большого школьного проекта, постановки «Рождественской истории». Мы с Мэдисон сидели на втором ряду, ожидая своей очереди. И, что более важно, очереди Софии.
Актовый зал в Уолл построили только лет пять назад, и он был великолепным. Там была изогнутая деревянная сцена, тяжёлый, красный, бархатный занавес и ряды складных сидений с красной обивкой, как в кинотеатре. Остальные ученики класса расселись на первых двух рядах. Мистер Финч сидел в центре первого ряда, наблюдая, как девушка по имени Изабелла читает монолог от имени Призрака рождественского подарка. Так как это был урок первоначального уровня драмы, участвовало много девяти- и десятиклассников, вместе с несколькими не особо артистичными выпускниками.
— Думаю, София следующая! — прошептала Мэдисон. Конечно же, София, чувственная латиноамериканка со стильными косичками, подошла к ступенькам на сцену.
Мэдисон сжала мою руку так крепко, что я громко вскрикнул. Мистер Финч одарил меня мрачным взглядом через плечо.
— Прости, — Мэдисон состроила гримасу, полную раскаяния, и спустилась вниз по сидению.
— Шшш! — я указал на сцену и прошептал ей на ухо: — Не испорти волшебство.
Она усмехнулась.
Изабелла продолжала.
— На этой земле есть те, кто утверждает, что знает нас, и кто совершает свои дела страсти, гордости, злонамеренности, ненависти, зависти, предубеждений и эгоизма в нашу честь… кх, кх, кх.
Кашель Изабеллы превратился в приступ. Она закрыла рот изгибом руки, с извиняющимся взглядом.
— Не спеши, — сказал мистер Финч.
У Изабеллы была простуда. Её голос был хриплым, и она кашляла с начала занятия. Она попыталась снова.
— На это земле есть те… кх, кх.
— Хорошо, — мистер Финч встал и повернулся лицом к нам. — У кого-нибудь есть таблетки от кашля, которые вы готовы пожертвовать ради прослушивания Изабеллы?
— Простите, мистер Финч, — с огорчением на лице сказала Изабелла. Она вытерла нос рукавом своего свитера.
Никто ничего не сказал, так что я поднял руку.
— У меня есть таблетки от кашля в шкафчике. «Холлс» с ментолом.
Мистер Финч изогнул бровь, глядя на меня.
— А где твой шкафчик?
— Прямо за углом, в крыле А.
— Тогда иди сходи за ними и поторопись, пожалуйста, Лэндон. Изабелла, ты можешь прочесть текст позже, как только примешь таблетки. Возьми коробку салфеток в коридоре за кулисами и спускайся, пожалуйста. София, ты следующая.
Я встал и спустился с ряда сидений. Мэдисон изобразила несколько воздушных поцелуев, которые, думаю, означали, что я подлизываюсь к учителю. Я усмехнулся ей. Мне походил любой повод уйти с урока и размять ноги.
Я вышел за тяжёлую дверь театра, прошёл по коридору и завернул за угол в крыло А. Каждый год моя мама давала мне пакет на застёжке, полный «средств на крайний случай», чтобы положить в шкафчик. Туда входили таблетки от кашля, аспирин, пластырь, салфетки, влажные салфетки, булавки и несколько странных вещей, вроде банки диабетического сухого молока. Наверное, на случай апокалипсиса. Или если мне исполнится восемьдесят пять во время третьего урока.
Стоя у своего шкафчика, я сунул в передний карман джинсы таблетки от кашля. Закрывая дверцу, я услышал вдали длинный-длинный звук. Это было похоже на звук перфоратора или на…
На…
Вот чёрт.
На выстрелы.
Заморгали красным тревожные сигналы по обе стороны коридора, и из динамиков раздался мужской голос.
— В школе захватчик. В силу вступают инструкции по спасению от активного стрелка. Я повторяю. В силу вступают инструкции по спасению от активного стрелка. Это не учения. Это не учения.
Это был голос директора Джонсона, и он говорил спешно и с паникой. У меня во рту всё пересохло, и сердце дёрнулось так сильно, что я на мгновение подумал, что оно остановилось. Я стоял у своего шкафчика и слушал. Стояла полная тишина.