Джулиан понял, о чём говорит Вэнс – поймав Брокера на такой мелкой краже, ищейки получили бы ничтожную награду. На Боу-стрит служили отважные и решительные люди, но никто не строил иллюзий насчёт их мотивов. Они работали за награду, и все это знали – сама Боу-стрит платила им жалованье, но жить только на него было невозможно.
- Это жертва? – спросил Вэнс, подходя к Меган.
- Одна из жертв, – Джулиан кратко объяснил, как погибла Меган.
- Кто она? – спросил Вэнс.
- Я слышал, что её зовут Меган МакГоуэн, но я не верю, что это настоящее имя. Один человек может знать точно – Чарльз Эвондейл, младший сын лорда Кербери.
Вэнс присвистнул.
- Так в этом и правда замешана знать.
- Это только начало. Я предлагаю послать Брокера за Эвондейлом, а мы с Салли пока что расскажем вам всё, что знаем.
Вэнс кивнул. Брокер отправился на Бери-стрит, а Джулиан и Салли поведали ищейке все о приюте, похитителях и убийстве. Салли повторила всё, что Роудон рассказал ей о своих преступлениях, а Джулиан – что убитая была леди Люсиндой Брэкстон. Слуги закона были ошеломлены этим парадом заговоров, ошибок и доверия не тем людям.
Наконец Вэнс встал и заказал большую кружку эля, что Тоби всегда ставил констеблям за счёт заведения.
- Кажется, мы знаем более чем достаточно, чтобы обвинить этих двух – Роудона и Фиска. Или скорее Фиска и Фиска, но младшего проще и дальше называть его выдуманным именем. Мы заберём их к себе, а завтра утром они предстанут перед судом. Вам всем нужно прийти и дать показания против них под присягой. И тебе тоже, красотка, – он подмигнул Салли, но она лишь задрала нос. Заигрывать с парнем с Боу-стрит? Нет уж!
Тоби проводил Вэнса и его помощника наверх за Роудоном и Фиском. Салли повернулась к Джулиану и подняла бровь.
- Я всё ещё кое-чего не понимаю. Кто был тот чудак, которого я встретила ночью у приюта, если не Калеб? – и она с оттенком обиды добавила. – А ты будто не очень удивился, когда узнал, что Круглоглазый – это Калеб, и что убийство он совершил вместе со своим папкой.
- Я уже подозревал это. Я не знал, что Роудон – это Калеб, но понимал, что они должны были действовать вместе. Всё это расследование было похоже на игру в напёрстки – у нас три человека и одно письмо, и мы поступаем так же как игрок – предполагаем, что горошина лежит под одной из трёх чашек и думаем, что нам нужно лишь определить – под какой. Но эта горошина не стоит на месте – напёрсточник показывает, как кладёт её под одну чашку, но потом суёт под другую. Так случилось и здесь – письмо было у Фиска, но потом он отдал его Роудону.
Заводилой был, конечно, Роудон. Я не сомневался, что его работники похитили леди Люсинду и едва узнав, кто она, захотели немедленно убить, но не понимал, как это связано с приютом. Связь с леди Люсиндой была у Фиска – он мог взять у неё письмо, мог отравить лекарство, мог оставить склянку лауданума у неё в спальне. И вспомни – он ведь так горячо отрицал не то, что у него было письмо, а то, что ты его украла у него.
Если Фиск получил письмо от леди Люсинды и передал Роудону, это бы объяснило, почему они оба были на Хеймаркете в ту ночь. Ты говорила, что сама не понимала, что Фиск делал там в такой час – он явно не искал тех удовольствий, которыми знаменит этот район. И это Роудон подглядывал за тобой и Фиском в «Петушке». Мы гадали, чем ты его привлекла. Мы никогда не задумывалась, что дело не в тебе, а в том, что твоим клиентом был Фиск.
- Поглядывал за своим папой! – сказала она с отвращением. – Ну и подонок! Ты знаешь, я не думала, что он такой – что Калеб такой. Когда я подслушивала, как его мама говорит о нём с Восковой рожей, я пожалела Калеба. Я думала, она обращалась с ним как с грязью. А тот мальчишка, с которым я говорила у приюта, был почти сумасшедшим и боялся собственной тени – конечно, я и подумала, что это Калеб.
Джулиан кивнул.
- У тебя был образ Калеба, а тот парень отлично вписывался в него. Я сделал точно такую же ошибку с Розмари и это погубило немало моих построений. Я думал, что Розмари – это и есть Мэри, и потому подстраивал её под то, какой считал саму Мэри – красивой и беззащитной юной девушкой. Жертвой. Настоящая Розмари может быть совсем не такой… – он оборвал себя, снова схватил письмо Эвондейла и вперился в него глазами. – Боже правый. Наполовину англичанка, наполовину шотландка. Как я мог быть так слеп? Эвондейл всё равно что сказал мне, кто эта Розмари, а я ничего не понял!
Салли изумлённо уставилась на него, но ещё до того, как она успела задать вопрос, сверху вернулись Вэнс с помощником, ведя с собой арестованных. Фиску и Роудону пришлось связать руки и заткнуть рты платками.