Вот тогда-то появилась Аня Филатова. В вещах не по размеру, без денег, манер и полным отсутствием такта. И знаете, что? Она прижилась.
- Закроем ее и все дела. Что взять с какой-то уличной девки, - фыркнул офицер, силой удерживая за локоть перепуганную маленькую девчонку. Глядя на нее, в покосившейся черной шапке, налезавшей на глаза, я в начале подумал, что это парень. Просто тощий несовершеннолетний парнишка. Который попытался в метро вытащить у меня из сумки портмоне. Благо почувствовал натяжение в ремне, а одна сердобольная старушка, сидящая напротив, заорала на весь вагон:
- Вор!
Успел схватить тоненькое запястье, сдавливая в своих руках. Еще тогда очень удивился тому, насколько воришка хрупкий. Чуть сильнее нажмешь, останутся синяки на светлой коже. Вытащил на первой же станции, наплевав на опоздание и потащил упирающегося ребенка к ближайшему сотруднику полиции.
- Шлюхой будет, на панель пойдет, - равнодушным тоном произнес. Оглядев возмущенную девицу. А именно ею был вор, несмотря на короткую мальчишескую стрижку и почти полное отсутствие женственной фигуры.
- Сам ты шлюха, мусор поганый! – взвилась, пытаясь вырвать руку. Документов у нее при себе не было, но похоже полиции было все равно. Второй офицер копался в планшете, а тот, кому я передал мелкую преступницу, взглянул на меня сочувственно.
- Придется только заявление написать.
Блять. Не хватало еще тащится в отделение, расписывать бумажки, потом задолбают. Недовольно вздохнул, открыв было рот, как девчонка вновь заголосила:
- В ментуру? Да за что?! Ничего не сделала, все он гонит, урод! Старпер! Извращенец! Он меня домогался, а теперь пытается вину скинуть! – визжала, забившись в руках. Открыл было рот, ошарашенно переводя взгляд с девицы на офицера, махнувшего рукой.
- Да забудьте о ней, это отбросы общества. Наверняка ничейная, дочка алкашей каких-нибудь, вот и побирается. Сопьется, скурится, одна дорога, - подтолкнул к машине, повернувшись к своему напарнику. – Саня, посади эту в машину, только наручники застегни, еще выкинет чего.
Он повернулся ко мне, дабы что-то сказать, но я не расслышал. Смотрел на блеснувшие в больших глазах маленькие соленые капли, едва успевшей повернуться в мою сторону воровки. Мне казалось, я давно разучился верить женским слезам. Они меня совсем не трогали и не пугали. Вот только эти не были попыткой вызвать жалость, надавить на чувство вины или напугать. Она злилась по-настоящему. На меня.
- Козел, - прошипела, пока полицейский застегивал браслеты. – Яйценос мудачный, - снова выругалась грязно, когда ее подтолкнули к машине.
- Заткнись и садись в салон, свой богатый словарный запас будешь у следователя на приеме показывать.
Он толкнул девчонку к машине, она огрызнулась, пнув его в голень. Ее противник замахнулся и в этот момент я услышал собственный голос:
- Стойте!
Очнулся от воспоминаний в тот момент, когда кто-то тихо постучал. В приемной уже было чисто, Аня успела убрать за собой бардак и спрятать сумку, о которой мы непременно еще поговорим. Повернулся к дверям и меня ждал там сюрприз – мой знакомый из клуба. Рыжеволосый высокий широкоплечий парень мялся у порога, не зная, то ли входить ему, то ли бежать как можно дальше от этого места.
- Чем могу помочь? – сделал вид, что не знаю его, прислонился к двери своего кабинета, разглядывая парня. Кажется, его зовут Василий. Или Дмитрий. Не так уж важно, просто жду, пока дозреет.
Он же вместо этого стянул с головы вязанную серую шапку, сминая ее пальцами, не решаясь начать разговор.
– Вам что-то нужно?
Приподнимаю бровь, давая ему еще один шанс. Наконец, мужик отмирает, выдыхая слова, глядя прямо в мои глаза:
- Роман Сташенко?
Киваю, подстегивая к следующим словам, и мой новый клиент произносит:
- Я хочу, чтобы вы доказали мне, что любовь моей бывшей жены ничего не стоила. Сделайте ей больно, - в голосе мольба, а в голубых глазах боль отчаяния человека, который не может забыть. Словно стоя на перекрестке, готов заключить сделку с Дьяволом, лишь бы избавиться от этого чувства.
Вот только так не бывает. Никогда. Но сообщать об этом не буду, потому что сейчас в роли исполнителя самых темных заветных желаний выступаю я. Ты пришел сюда заключить сделку, а значит назад дороги уже не будет.
- Что ж, - тяну слова, выпрямляясь и поворачиваясь к нему спиной, делая шаг внутрь кабинета, чуть повернув голову в его сторону.
- Пройдемте в мой кабинет.
Он не решается, опасается, оглядывается, будто боясь, что из-за угла выскочит адский цербер или выйдет карающая грешников толпа. Закусывает обветренную губу, произносит, заикаясь: