Из огня да в полымя.
Глава десятая
Дэмиен, должно быть, задремал, потому что, когда он моргнул и открыл глаза, едва различимый свет и изменение температуры у входа в пещеру указали на то, что уже наступила глубокая ночь. Снаружи начался унылый, монотонный дождь, как он и определил ранее по запаху в воздухе. Движение со стороны женщины означало начало ее пробуждения.
Он дернул хвостом в восхитительном предвкушении и облегчении.
Прошло три дня с тех пор, как он принес ее в свое логово. Три долгих дня ожидания и заливания трав и бульона ей в горло.
Дэмиен заставил свое тело не шевелиться.
Что она подумает, когда полностью оценит ситуацию? Будет ли кричать и атаковать, как поступила с бандитами? Идея показалась привлекательной. Или же она упадет на колени и будет молить о пощаде? В таком варианте приятного мало. Он надеялся, что она не выберет последнее. Женщина не должна умолять сохранить ей жизнь.
Он старался не сдвинуться ни на дюйм, наблюдая за женщиной. Тени пещеры скрывали его от ее глаз, и он старался не направлять свой взгляд на костер, чтобы в глазах не отражался свет.
Привыкнув к окружающей обстановке, женщина первым делом расслабилась и приняла сидячее положение. Убедившись, что на самом деле все еще жива, она стала искать свою одежду.
Искорка веселья скользнула в его груди, когда она выругалась и крепче прижала плащ к груди. Словно кто-то собирался пробраться под все эти слои ткани, чтобы найти там ее обнаженное тело. Дэмиена безмерно забавляло то, насколько люди озабочены одеждой. Они ненавидели свою наготу, особенно в присутствии посторонних.
Неестественно.
Лично Дэмиен ненавидел одежду. Ткань вызывала у него кожный зуд, неважно: тончайший ли это шелк или же грубейший хлопок. Она цеплялась за его чешуйки. И ограничивала движение его мышц. Вещи раздражали, ограничивали и, самое главное, скрывали истинную красоту.
Женщина перед ним была живым тому доказательством.
Света костра оказалось достаточно для того, чтобы Дэмиен полностью погрузился в созерцание женщины, пока та обыскивала пещеру в надежде найти свою одежду и, как он с ликованием осознал, оружие. Она действительно была крошечной. Почти как фея. Нежная и тонкая, но невероятно женственная, несмотря на скромные изгибы стройной фигуры, но было в ней что-то, что вызывало в нем…
Желание.
Давно в нем не возникало желания к женщине. В груди образовался тугой узел. Конечно, он хотел обладать красивыми женщинами. Он всегда обожал представительниц прекрасного пола, но также знал, что они отличались коварством. Одно дело восхищаться красотой, а другое – желать ее. Желание легко превращалось в другие эмоции. А эмоции для таких, как он, опасны. Драконы создавали пары на всю жизнь, а люди…
Он запыхтел.
Большинство из них не сдерживают данных клятв и бросают своих партнеров. Просто ужасно. Немыслимо.
Женщина замерла на месте, и ее запах приобрел крупицу страха. Страх считывался в воздухе. Его настроение испортилось. Ему очень нравился ее естественный запах с тех пор, как он очистил ее тело от грязи. Но теперь, когда он смешался со страхом? Отвратительное ощущение. Из горла почти вырвался рык. Она явно заметила и поняла, что что-то или кто-то находится здесь, в пещере, и что это вовсе не человек.
Он уловил звук удара камня о камень за секунду до того, как женщина встала. Воодушевление выжгло все отвращение. Его маленький человечек поднял камень. Предположительно, чтобы использовать в качестве оружия. Ему нравился такой поворот событий.
Как она отреагирует на его драконью форму?
Он сдвинулся всего на дюйм, но этого оказалось достаточно, чтобы женщина повернулась и посмотрела прямо на него.
Выражение ее лица, когда она поняла, кто именно за ней наблюдает, было бесценным.
Правильно, голубка. Пора тебе встретиться с драконом.
Глава одиннадцатая
Это какая-то жестокая шутка.
Пережить все, чем жизнь в нее бросалась, только ради того, чтобы попасть в лапы дракона? Робин утвердилась в своей уверенности, что в прошлой жизни она, должно быть, являлась ужасным человеком. Убийцей, совершившим геноцид, или основателем рода Мержери. Возможно, она была супругой дьявола.
Неужели она не заслужила долбаного перерыва? Робин не сделала ничего, чтобы заслужить подобной участи. Она знала, что нет. Это несправедливо.
В любом случае вот что происходило прямо сейчас.
– Просто съешь меня, и покончим с этим, – сказала она надломленным и хриплым от долгого молчания голосом. Горло пересохло. И все же, несмотря на это, ее слова прозвучали громко, эхом отразившись от стен гигантской пещеры, куда ее принес дракон, и создавалось впечатление, что она продолжала кричать: