Все так, мерзавец.
Робин бросила на шерифа злобный взгляд, переключив внимание на лорда Руслана Мержери. Он почти лениво скакал вперед на черном жеребце. С такой высоты он явно наслаждался происходящим. Робин вежливо склонила голову и изучающе посмотрела на молодого лорда. Он обладал классической красотой: четко очерченная линия челюсти, горделивый нос, полные губы. Найти более красивого мужчину невозможно. Но пристальный взгляд, жесткий изгиб губ и чернота души делали его уродливым.
Красивое чудовище.
– Лорд Мержери, – произнесла она, все еще не выпуская хлыст, даже когда шериф слегка дернул его на себя. – Прошло довольно много времени с нашей последней встречи. Хорошо выглядите.
– Должен признать, что вы выглядите так, словно знавали лучшие времена. – Мужчина с острыми глазами перевел взгляд на шерифа, затем снова на нее. – Отпустите хлыст, чтобы провести моих людей в поместье Локсли, будьте так добры.
Робин не хотела отпускать его. Она хотела вырвать оружие из грязных рук шерифа и вспороть ему спину. Вместо этого девушка сделала то, что было сказано, и быстро спрятала руку в один из глубоких карманов грубого холщового платья, чтобы Руслан не смог увидеть, как сильно у нее идет кровь. Робин давным-давно научилась не проявлять ни малейшей слабости перед лицом этого мужчины.
– Следуйте за мной, милорд и Густав, – сказала Робин, свирепо глядя на нисколько не пристыженного шерифа. Она отправилась в долгий путь обратно к дому, по возможности отдаляясь от полей. Настоящее имя шерифа – Густав, но, будучи правой рукой Руслана, он давно от него отрекся.
Хотя Руслан Мержери выглядел как джентльмен с головы до пят, с его темными глазами, черными волнистыми волосами, царственным лицом и красивой фигурой, он не предпринял ни малейшей попытки предложить Робин место на коне рядом с собой, чтобы девушка не шла по улице, покрытой слякотью и грязью. Не то чтобы она согласилась бы. По натуре он был горделивым и надменным человеком, а также до крайности расчетливым: отказавшись предложить Робин свою лошадь, он явно дал понять, где ее место.
Ниже. Прислуживая ему.
Вечная история с Русланом Мержери.
Ее не беспокоило, что она ниже его. При таком раскладе ему легко заморочить голову при необходимости. И так и будет. Поборов дрожь, она высоко вскинула подбородок, чувствуя на себе внимание шерифа. В то время как Руслан представлял собой проблему, она знала его вдоль и поперек. В его жестокости была определенная цель. А вот шериф… Ему нравилось причинять боль. Он был таким с детства, всегда находясь рядом с Русланом. Что беспокоило Робин больше всего, так это то, насколько шериф похож на Руслана. Они могли бы быть братьями. Девушка предполагала, что Густав являлся одним из многих незаконнорожденных детей герцога, но Руслан же настолько глуп, чтобы держать при себе брата-бастарда, столь близкого по возрасту?
– Какая интересная одежда и прическа, – прокомментировал Руслан справа от нее. – Неужели в Локсли настали такие трудные времена, что вы не можете позволить себе одеваться соответственно своему положению?
Он уже ее критикует. Как неожиданно.
– Вовсе нет, милорд. Зачем портить красивые платья на поле?
– Зачем вообще работать в поле, когда у вас есть рабочие? – возразил он. – Это ниже вашего достоинства.
– Это мой выбор. Следовательно, это не ниже моего достоинства, – легко ответила она, сумев завуалировать язвительность. Едва.
– Как скажете.
Иными словами: ты простушка.
К моменту возвращения в резиденцию Локсли Робин просто кипела от ярости. Рука болела, а липкая и густая кровь засыхала как на коже, так и внутри кармана.
Данил спустился по лестнице и поклонился.
– Добро пожаловать, милорды.
Он встретился взглядом с Робин и кивнул в сторону замка. Она вздохнула и поплелась вверх по лестнице, оставив Данила прислуживать лорду Мержери и его свите. Девушка бегом добралась до своей комнаты, где, как и ожидалось, ее ждала Майя.
– Хоть сегодня могла бы остаться здесь и выглядеть презентабельно в его глазах, – неодобрительно пробормотала она, но в словах Майи не слышалось злобы. Она понимала, почему Робин ходила защищать простых людей.
Робин вынула руку из кармана и протянула ее вперед.
– Из-за этого я и показываюсь там.
Майя зашипела, покраснев, и поспешила к Робин.
– Кто сделал это с тобой?
– Шериф. Он принял меня за работницу.
– Мерзавец, – прорычала Майя себе под нос. – Я отравлю его чай, и следующие два дня ему придется просидеть в туалете. Пусть послужит ему уроком за то, что он бьет женщин.