Спрятав улыбку, Робин подошла к чаше для умывания и принялась промывать саднящую рану. Заживление будет сложным.
– Вот так. Что касается твоего наряда. Думаю, подойдет платье с длинными рукавами, – сказала Майя, бросаясь к расписному шкафу, отделанному фарфором и орешником, в то время как Робин как можно тщательнее промывала руку и грязную кожу в глубокой миске с теплой водой, которую экономка, к счастью, подготовила заранее. Слава звездам, Робин хватило предусмотрительности заколоть волосы утром.
Робин позволила Майе перевязать рану на руке и переодеть ее в бледно-розовое платье, расшитое золотыми завитками. Рукава были длинными и широкими, что позволяло спрятать руку от посторонних глаз.
Наконец, Майя сняла косынку с волос девушки и, поправив заколки, добавила за правое ухо гребень в виде розового цветка, а также нанесла на щеки немного румян.
– Тебе повезло, что ты от природы такая красивая. – Майя фыркнула. – В противном случае проделанной работы было бы недостаточно для того, чтобы понравиться лорду Мержери.
Робин промолчала. Красота ее лица – заслуга матери и отца, а сама Робин тут абсолютно ни при чем. Она только научилась пользоваться ей как оружием.
В качестве доспехов.
– Посмотрим, обрадуется ли он, когда увидит, какие у меня короткие волосы, – сухо пробормотала она.
Только мужчины носили настолько короткие волосы.
Несмотря на бешено колотящееся сердце от неутолимого гнева из-за того, что сделал шериф, Робин казалась воплощением безмятежной грации, присоединившись к лорду Мержери, шерифу с сальными волосами и собственному отцу в чайной комнате.
– А вы не торопились, – произнес Руслан, не поднимая глаз. Затем, взглянув на Робин и осмотрев ее, добавил: – Хотя, очевидно, время было потрачено не зря. Вы выглядите блестяще, леди Мэриан.
Когда-то Робин, возможно, покраснела бы от комплимента, однако сейчас она поступила так просто ради того, чтобы польстить Руслану. Он несколько раз ясно заявлял о своем желании жениться на ней после того, как она достигла совершеннолетия, но девушка рано поняла, что его больше интересовали земли и ее способность подарить ему красивых детей, а не сама она.
Его взгляд задержался на ее волосах.
– Какая интересная прическа, – вкрадчиво проговорил он.
Она скромно улыбнулась, зная, что ему совершенно не понравилось, и коснулась пряди своих волос.
– Спасибо, милорд. При дворе королевы они сейчас популярны.
При упоминании королевы мужчина поджал губы.
– Действительно.
– Спасибо за ожидание, – сказала Робин, грациозно присаживаясь напротив шерифа, между лордом Мержери и своим отцом, стараясь прикрывать руку.
Слава богу, ей не пришлось подавать чай. Было бы кошмарно. Она улыбнулась Майе, вошедшей в комнату с чайным подносом и принявшейся разливать ароматную дымящуюся жидкость по чашкам.
Некоторое время все четверо неловко беседовали и пили, хотя Робин чувствовала на себе неприятное внимание шерифа. Он даже не пытался его скрывать. Очевидно, дружба с Русланом заставила его поверить, что он неуязвим при любом поведении. Это происходит с самого детства. Густав убивал всевозможных домашних животных, ломал руки другим детям и был очень мстителен. Руслан всегда его оправдывал и обвинял жертв. Отвратительно.
– Вам действительно следует остановить братания вашей дочери с простолюдинами, – сказал Руслан по прошествии тридцати минут, глядя не на Робин, а на ее отца. – Неприлично проводить утро одетой в лохмотья, собирая пшеницу.
Робин ощетинилась, но отец нежно положил руку ей на колено под низким столиком, чтобы она ничего не предпринимала.
– Прошу прощения, милорд, – сказал он. – В будущем мы постараемся вести себя так, как подобает нашему статусу.
Лорд Локсли говорил эти слова во время каждого визита Руслана или его отца, и каждый раз он лгал. Тем не менее лорда Мержери ответ успокоил, и он улыбнулся Робин.
– Поскольку ваш отец склонен со мной согласиться, я надеюсь, что больше не застану вас в таких обстоятельствах, в каких обнаружил сегодня утром.
– Поддерживаю, – добавил шериф таким тоном, который наводил на мысль, что больше всего на свете ему хотелось еще раз догнать ее и хорошенько ударить кнутом. Если он еще хоть раз замахнется на нее, то пожалеет. – Произошедшее сегодня утром могло иметь ужасные последствия.
Робин не могла больше их выносить. Она едва сдерживала дрожь.
– Прошу извинить мою дочь, – внезапно проговорил отец, сжав ее колено и тут же отпустив. – Она все еще не полностью оправилась после возвращения домой. Я бы хотел предоставить ей немного тишины и покоя. Утро выдалось для нее тяжелым.