По крайней мере, они думают, что ты мальчишка.
Мужчина хохотнул, увидев клинок.
– Думаешь, сможешь одолеть нас четверых с этим крошечным клинком и раненой рукой, которая едва удерживает копье? Сдавайся сейчас, и я ручаюсь за быструю смерть от рук герцога. Если откажешься… Уверен, нам понравится медленно разрывать тебя на куски.
Робин не собиралась ни сдаваться, ни умирать. Она через многое прошла и не умрет от рук этих идиотов. Если бы они хоть на что-то были способны, то уже расправились бы с ней.
Сделав глубокий вдох, она бросила копье, выхватила из-за пояса кинжал и ударила ближайшего солдата в живот. Развернувшись на каблуках, она побежала прочь. Плащ развевался у нее за спиной. Мужчины закричали и бросились в погоню.
Робин знала, что далеко не уйдет. Знала, что бег подарит ей всего несколько секунд. Она знала эти леса лучше кого-либо другого, но у мужчин все равно были длинные ноги. Девушка рванула сквозь деревья в направлении, противоположном семейству Оборотней и ее лошади, настолько быстро, насколько позволяла ее физическая форма. Будь талаганцы хоть чуточку умны, они воспользуются возможностью скрыться. Легкие горели, и она жадно глотала холодный воздух, сильнее напрягая ноги и руки. Шум ругани приближался.
Вечно от чертова Руслана одни проблемы.
– Попался! – прорычал мужской голос за мгновение до того, как чья-то рука дернула ее за капюшон и сбила с ног. Она вслепую ударила нападавшего мечом. Меч вонзился во что-то мягкое, и мужчина взревел. – Мерзавец!
В следующее мгновение меч вырвали из ее пальцев, а затем, едва позволив ей сделать вдох, в ее живот начали прилетать удары ботинок со стальными носами. Робин свернулась калачиком, защищая голову и внутренние органы.
Почему ты всегда попадаешь в подобные ситуации?
Думай сквозь боль. Голос папы звенел у нее в ушах.
В бок впивались камни. Девушка царапнула землю, схватила камень размером с кулак и запустила им в нависшего над ней солдата. Камень попал ему прямо в лицо, и он вскрикнул. Парень зажал нос, и она откатилась в сторону, подальше от еще одного мужчины, пинавшего ее. Робин вскочила на ноги. Ребра болезненно ныли.
Вытащив из-за пояса сохранившийся кинжал, она нырнула под руку бросившегося к ней и замахнувшегося крюком солдата. Она ударила его прямо в почку и затем пнула под левое колено. Когда он упал, Робин вырубила его, ударив головой о ближайшее дерево.
Тяжело дыша, она посмотрела на другого мужчину, превратившегося в хнычущее кровавое месиво, и вскинула меч.
– Ты сломал мне нос и зубы, – невнятно пробормотал он.
– Ты это заслужил, – выплюнула она. Он заслужил участь похуже.
– Убьешь меня?
– Нет, – прорычала она. – Хоть ты и заслуживаешь смерти. Изменись, или я приду за тобой.
Не придет, но забавно было наблюдать панику на его лице.
Робин оставила его рыдать на покрытой мхом лесной земле и захромала обратно к поляне. Убрав кинжал, она обхватила левой рукой ноющие ребра. Пальцы крепче сжали рукоять короткого меча. Еще двое мужчин бежали к ней сквозь деревья.
Еще двое выбыли. Осталось двое.
Глава двадцать четвертая
– Иди сюда, ты, сопливый выскочка! – проревел командир. – Я вкатаю тебя в землю, мальчишка!
Она обнажила зубы в жуткой улыбке. Вовсе она не мальчишка. Скоро он поймет, что его обошла женщина.
Не теряй головы. Скрой свою личность.
– Попробуй поймай меня, – тихо прорычала она. – Плечо сильно болит?
– За вмешательство в дела герцога ты лишишься головы, – снова вскричал он, схватившись за плечо, в которое она его ранила. – Это государственная измена.
Осознание того, что ей следовало все хорошенько обдумать, прежде чем бросаться на защиту семьи Оборотней, окатило Робин ледяной водой. На карту поставлено гораздо больше жизней. И в случае смерти она больше никому ничем не поможет. И все же Робин инстинктивно чувствовала, что, если ей снова предоставят выбор, она все равно решиться на помощь.
Робин не могла сидеть сложа руки. С привилегиями приходила и ответственность. Она должна помогать тем, кто не может себя защитить.
Ты и сама уже изрядно потрепана.
Робин указала коротким мечом на другого солдата, пытавшегося ее обойти.
– Я так не думаю.