Папа вздохнул.
– Дорогая, думаешь, я не знаю, что происходит на моей собственной земле? Я знаю, что линчеватель прячется в нашем лесу. Вот почему он оставляет свои маленькие подарки.
– Тогда почему ты его так ненавидишь?
– Я его не ненавижу.
– Ты бы сдал его шерифу? – спросила она с колотящимся сердцем.
Папа вглядывался в лес.
– Нет.
– Почему?
– Мы просто идем разными путями к одной и той же цели. – Он похлопал ее по руке, и они снова двинулись в путь. – Запомни мои слова. Грядут тяжелые времена. Будь готова к войне.
– К войне? – прошептала она. Робин не хотела идти на войну. Она хотела свергнуть коррупцию.
– Народ против герцога и его армии наемников. Как думаешь, кто победит при таком раскладе?
– Думаю, ты недооцениваешь большинство.
Он поджал губы.
– Надеюсь, ты права.
Она тоже надеялась.
Глава двадцать девятая
Единственным плюсом Руслана Мержери являлся его пекарь.
Робин изящно промокнула рот льняной салфеткой и положила ее на колени, после чего откусила еще кусочек лимонного тарта. Он сочетал в себе кислоту и сладость в идеальных пропорциях. Она умрет счастливой женщиной, если сможет выудить рецепт у пекаря.
Ты выйдешь замуж за этого мужчину. Можешь просить пироги, когда захочешь.
Эта мысль омрачила ее радость, и она отложила вилку.
Она сделала маленький глоток из бокала с вином и оглядела стол. К большому ее огорчению, к их трапезе присоединился шериф и теперь сидел напротив нее. Отец устроился справа, а герцог – слева, во главе стола. Он сделал большой глоток из своего кубка, рассматривая ее отца так, что Робин занервничала.
– Слышал, в вашем лесу возникли некоторые проблемы, – лениво протянул Руслан.
Он и был причиной упомянутых проблем.
– Ничего такого, с чем бы мы не справились, Ваша Светлость, – ответил отец.
Герцог кивнул и откинулся на спинку стула.
– В этом я уверен, однако скоро мы станем близкими родственниками, – Робин постаралась оставаться невозмутимой, крепче сжав в руке бокал, – ваши беды и трудности стали моими. Я хочу помочь.
У нее свело живот. Откажи ему.
Папа положил руку ей на колено и осторожно сжал в просьбе сохранять спокойствие.
– Ваша Светлость, вы слишком добры.
– Вовсе нет, – улыбнулся Руслан. – Мы станем семьей, разве нет?
Он накрыл ладонью пальцы ее левой руки, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы не отстраниться.
Робин боролась с отвращением, чувствуя, что шериф изучает ее, сидя по ту сторону стола. Она приподняла бровь, глядя на герцога, а затем игриво убрала руку и погрозила ему пальцем, словно непослушному школьнику.
– Вы, милорд, ужасно самонадеянны.
Руслан ухмыльнулся.
– Мне сказали, что в ухаживаниях это последний писк моды.
– Я ничего о таком не слышала. Я простая деревенская девушка.
Шериф фыркнул.
– Если бы.
– Хочешь что-то сказать, Густав? – спросил Руслан.
Робин спокойно встретила взгляд шерифа, и на его губах заиграла уродливая улыбка.
– Наша Мэриан далеко не так проста. Даже в детстве просчитывать ходы наперед у нее всегда получалось лучше, чем у тебя или у меня.
Наша Мэриан. От того только, как он произнес эту фразу, ей захотелось искупаться.
Руслан усмехнулся.
– Какой же я счастливчик, что ухаживаю за самой красивой и умной женщиной в провинции.
– Вы слишком щедры на похвалу, – возразила Робин, едва не подавившись словами.
– Чепуха, – прокомментировал шериф, удерживая ее взгляд. – Вы находчивы для женщины. На самом деле весь город рассказывает истории о том, как вы помогаете тем, кому повезло меньше вашего.
– Таков мой долг, – спокойно ответила она, хотя сердце выскакивало из груди.
– Они очень преданы вам. – Пауза. – Но не так, как этому негодяю Капюшону.
Она сделала еще один медленный глоток вина, едва ощутив его вкус.
– Капюшон? Вы имеете в виду мстителя, творящего всякие шалости?
Отец снова сжал ее колено, предупреждая действовать осторожно.
Шериф покрутил вино в бокале и поставил его на стол.
– Шалости? Я мог бы решить, что вы его сторонница, миледи.
Робин нахмурилась.
– С чего вы так решили?
– Потому что, кажется, что вы всегда встаете на сторону слабых.
– Тот факт, что я с гордостью забочусь о своем народе, не означает, что я потворствую действиям преступника, – выпалила она, надеясь, что он купится на ее игру. – Капюшон, кем бы он ни был, причиняет больше вреда, чем пользы.