Регинцы милостью Алтимара не нашли лодочный сарай в трех перелетах стрелы от деревни. За время, через которое беглецы оказались в лодке, Дельфина могла бы досчитать до двух тысяч, если б умела без ракушек считать до таких чисел. Их проводила взглядом темная фигура, издали похожая на тень самого Алтимара. Никто его не заметил, поскольку он не желал быть замеченным. Лучшему из лучших удалось задуманное — как всегда. Сестренка его, по крайней мере, жива. А с Наэвом он еще встретится.
Послание Дельфины услышали. Лодка беглецов еще качалась в ночном Море, лагерь медленно приходил в себя, а страх полз от регинца к регинцу: “Морская Ведьма!”. Эдара Монвульского нашли мертвым в доме. Растерянный рыцарь, взявший на себя командование вместо него, тряс стража, который видел ведьму в лицо, тот повторял одно и то же: “Порождение Моря… Не одна из пленниц, клянусь, не просто женщина. Нет, не чудовище, каким описывают Ариду. Хуже! В ее глазах я видел отражение всех вихрей, всех волн выше скал. Это сама стихия!”. Пели голоса русалок “Морская Ведьма вернулась!” — их слышали те, кому дано услышать. В шорохе волн, в клекоте чаек звучало: “Убирайтесь отсюда! Никому не дано сжечь морскую деву!”
Гадание
— Колдовство или нет, — произнес Гэрих, — но могу ручаться, что без этого дьявола сумасшедшего не обошлось! Когда-то он предал разбойников, а теперь нас. Надо было убить его намного раньше!
В лагере на Берегу Чаек (регинцы окрестили его Северный Лагерь) было больше паники, чем ущерба. Пострадало лишь одно судно. Среди переполоха оно вспыхнуло по неосторожности самих же регинцев. Ночью воинам казалось, что их атакует армия призраков, но при свете дня в лагере не насчитали и двух дюжин мертвецов. Еще с пол-сотни человек оправлялись от странного недуга, похожего на отравление или похмелье. Они клялись, что видели в темноте каменное чудовище, слышали волчий вой, хоть волки на Островах давным-давно исчезли. Что-то о чудовищах и Морской Ведьме шептал в бреду Карэл Сильвийский — по армии бродил такой слух и не добавлял ей уверенности. Монландец со шрамом — тот, что давно вел себя странно — поклялся уйти в монастырь, если вернется живым в Регинию. Гэрих догадывался, что, кроме чар, в лагере действовало какое-то зелье. Мог ли ловкий и удачливый дьявол что-то подсыпать в бочку с вином или в еду воинов? Один котелок кормит человек десять — пятнадцать. С трудом верилось, что кто-то способен скользить невидимкой по лагерю и отравить хотя бы десяток обедов. Но оставалось верить — другого объяснения Молодой Герцог не придумал.
После Зеленой Долины Гэрих ничего не знал о действиях врага. Его палачи так и не выбили из пленных ответа на вопрос, где и когда Арлиг соберет новое войско.
— С Островами покончено, — бахвалился Даберт Вермийский, словно то была его заслуга. — Их кораблей больше нет, их армия разбежалась. Арлигу следовало бы броситься на собственный меч, который он ни разу не вынул в битве. Господин, не пора ли нам подумать о возвращении домой?
— Нас ждет битва, Ив, — говорил Гэрих ночами в шатре. — Страшнее и упорней, чем минувшая. Арлигу с его разбойниками уже нечего терять.
— Нас ждет великая победа, — отвечал Ив, а в душе молил небо уберечь Мариу из Нелии от грядущего.
— Братья, — говорил Терий перед толпой, которую можно было считать неполным Большим Советом, — я знаю, что каждый из вас жаждет мести. И я тоже! Но нет у нас права быть безрассудными. Мы можем еще собрать армию больше регинской и одолеть их на поле боя. Можем! Но что же будет дальше?
Говорил Терий в лесистом заливе Южного Берега. Лицом к лесу и тэру, спиной к Морю и закату. Старый, почти восьмидесятилетний, он стоял, опираясь на палку, и все же выглядел менее усталым, чем Арлиг. Тот сидел на сваленном дереве и молча выражал полное согласие. Дельфина тогда еще мало знала о битве в Зеленой Долине и про гибель дочерей Арлига еще не слышала. Но, глядя на него, подумала, что лишь сейчас, с появлением второго Отца-Старейшины, этот человек позволил себе присесть.
Старый Терий понимал, что речь его станет известна врагу, — обязательно дойдет через какого-нибудь угодившего в плен бедолагу. Знал, что после всех потерь его войско составит самое большее пять тысяч человек и не будет многочисленнее регинцев. Все силы пришлось бы высосать из морского народа, чтобы собрать новое войско, а его разгром стал бы для Островов приговорам.
— Мы победим, — уверял Терий, не веря в это, — но какой ценой? Можем ли мы оставить без защиты Остров Рифов и Остров Леса? Регинцам ведь достаточно отправить туда десяток судов, чтобы вырезать там всех поголовно. Мы победим. Но кто засеет нашу землю, кто построит новые корабли? Кто отправится громить Побережье и встретит регинцев, когда они снова явятся нас покорить? Кто, если тысячи из вас полягут в битве?