- Не бери в голову. Теперь найти бы еще укромное местечко, чтобы его распить. Как насчет убежища, Чародей?
Я огляделся. Здесь просто не могло не найтись какого-нибудь убежища. Выкрашенные в белый цвет сараи-кладовые были накрепко заперты. Вполне возможно, в них хранились не только съестные припасы, но и товары на продажу. Так или иначе, двери их были сооружены с целью не только противостоять грабителям, но и привлечь побольше внимания к попытке взлома.
Еще одна дверь вела в дом, да и в окна можно было бы залезть при желании если бы мой друг отогнул прутья решетки. Я как раз обдумывал эту возможность, когда услышал за дверью приближающийся смех. Кто-то шел к выходу. Я знал, что где-то должно... Я повнимательнее пригляделся к настилу для разгрузки.
- Видишь эти ступени? - спросил я. - Отменно сделаны, правда? Крепкий камень, тщательно подогнанный, но уложенный всухую. Если ты хоть на секунду перестанешь чавкать, я не сомневаюсь, что ты смог бы приподнять верхнюю ступеньку за край.
Ториан бросил птицу и взялся за каменную плиту. Его мускулы напряглись, и камень неохотно, но поддался. Я подпер камень кувшином с вином, потом сунул в образовавшуюся щель цепь и вслед за этим забрался туда сам ногами вперед. Высота нашего убежища была недостаточной, чтобы стоять во весь рост, да и площадь невелика - под настил оно не заходило, ограничиваясь размером лестницы. И не важно, что вымощено оно было битым стеклом, - в ту минуту я даже этого не заметил. Ториан с гусем пролез вслед за мной и приподнял камень плечом, чтобы я мог забрать амфору.
Плита с негромким скрежетом легла на место, и мы оказались в полной темноте.
Довольно долго единственными звуками в тесной каморке были чавканье и бульканье.
5. ИСТОРИЯ ОМАРА
- Не думаю, чтобы на этих костях что-то осталось, - заметил я. - Но может, ты хочешь обглодать еще?
- Еще бы! Я так просто не сдаюсь. Еще вина?
- Пожалуй, хватит. Неплохого урожая, но от него клонит в сон.
Послышался хруст костей.
- Ты обещал мне, - произнес Ториан с набитым ртом, - что мы уснем этой ночью в Занадоне вольными людьми. Не сочти меня неблагодарным, но я рассчитывал на помещение поуютнее.
- Это временно. Я выбрал его, исходя из принципов уединенности и тишины. Правда, должен признать, с вентиляцией здесь неважно.
- И моя левая коленка упирается в мое же правое ухо. И потом, давно усопшие мастера, соорудившие это место, - да упокоит Морфит их души! похоже, использовали его для свалки обломков. Они исключительно больно ощущаются пятками, да и прочими частями тела тоже.
- Напротив, в этом его преимущество. Теперь, когда мы утолили голод, я предлагаю использовать эти обломки, чтобы перепилить наши цепи.
Ториан одобрительно фыркнул:
- Ослабь хоть одно звено, а уж с остальным я справлюсь. Вот только ошейники, черт, толстые.
- Боюсь, что так. - Я нащупал подходящий обломок и принялся за работу.
Дыра, в которой мы спрятались, и впрямь не отличалась особыми удобствами. В ней воняло вином, гусятиной и кровью, в которой мы оба измазались с головы до пят. Кроме того, даже не будь мой спутник таким гигантом, в ней все равно было бы тесно.
- Если ты вдруг ощутишь у себя на теле мои руки, друг Омар, не подумай ничего дурного. Я лишь пытаюсь нашарить вторую твою цепь, чтобы помочь тебе.
- Доброта твоя превосходит все ожидания, - поспешно сказал я, - но мне кажется, лучше заниматься ими по очереди. В конце концов нам предстоит провести здесь не один час в ожидании, пока город утихнет, а у меня на шее и без того достаточно царапин и ссадин.
- Разумеется. Прости мою недогадливость.
Некоторое время он глодал кости, и хруст их не уступал в громкости скрежету камня по металлу.
- Твои способности приводят меня в изумление, о Меняла Историй, заговорил он наконец тем же извиняющимся тоном. - Ты не обидишься, если я задам тебе вопрос личного характера?
- Спрашивай, и я отвечу.
- Тогда поведай мне, как далеко простираются пределы твоего волшебства? Почему столь могущественный чародей предпочитает стирать пальцы в кровь, перепиливая цепь каменным обломком, словно дикарь из пустыни Хули? Зачем тебе было страдать от боли, жары и унижения в связке с рабами? Ответь же, ибо подобное противоречие сводит меня с ума.
- Клянусь честью и всем, что для меня свято, друг Ториан, но это истинная правда: я не чародей! И я не обладаю теми силами, что ты мне приписываешь.
- Ой ли? Ты продемонстрировал способность предсказывать будущее и умудрился посеять среди жителей этого великого города воистину дьявольский хаос. Твоими усилиями крошечное звено цепи с первой же попытки зацепилось за острие на заборе - и не простое острие, ибо почти все шипы на этом заборе проржавели и едва держались. Редкие шипы заменены на новые, но именно на такой и упала цепь, как ты и говорил, обеспечив успех тобою же обещанного побега. Пища, и питье, и убежище - все ждало нас, и наш побег остался незамеченным по обе стороны ограды.
- Исключительно везение.
Ториан негромко зарычал - подобный звук издает очень, очень крупный хищник, пребывающий в сильном раздражении. Пожалуй, только в эту минуту до меня дошло, что мой спутник и впрямь не кто иной, как хищник немалых размеров, обладающий отменной способностью, чтобы не сказать - склонностью - к насилию. Будить в нем зверя было бы неразумно в любых обстоятельствах, а уж тем более деля с ним столь тесное пространство.
- Поверь мне, я не чародей и не провидец, - сказал я. - Я верю богам, вот и все.
- И отказываешься молиться? Сам ведь сказал.
- Молиться? Молитва - это жалоба, или попрошайничанье, или бестолковое хныканье. Я не утомляю богов, рассказывая им то, что им известно и без меня. Тем более не испрашиваю у них совета. Я принимаю все, что бы они мне ни ниспослали, будь то радость или страдание.
Я молча продолжал царапать металл, время от времени высекая случайный сноп искр. Великан, судя по всему, обдумывал мои слова - это явственно отображалось на его суровом лице.
- И ты не благодаришь богов за их милость?
- Если и благодарю, когда моя жизнь приятна, можешь не сомневаться: точно так же проклинаю их, когда болен, ранен, голоден или жажду обладать женщиной. Или оплакиваю ушедшего друга, - добавил я, вспомнив темноглазую Иллину.