Когда мы дошли до люка на нижний уровень, Балор сам поднял и убрал с дороги статую и сундуки. При этом казалось, что он ни капельки не напрягался. Я нагнулся, чтобы открыть дверцу, пытаясь придумать, что лучше сказать, если я увижу на лестнице верховного жреца Нагьяка. Впрочем, его там не оказалось.
Ториан не стал спрашивать, свободен ли путь до самого подвала. Возможно, он спросил раньше, а я не слышал. Возможно, ему было все равно. Возможно, он доверял сверхъестественному знанию Джаксиана Тарпита. Впрочем, возможно, он просто был приучен не задавать вопросов, получив приказ.
Как бы то ни было, Ториан и его страшная ноша скрылись на лестнице, ведущей вниз. Я закрыл люк, и Балор с той же легкостью вернул груз на место. Какую силу должен продемонстрировать человек, чтобы ты признал его кем-то большим, чем простой смертный? Силач из труппы Пав Им'пы мог поднять коня - с помощью специальных каната и лебедки, но я видел однажды, как дряхлая, страдающая артритом старушка сорвала с петель дверь конюшни, чтобы спасти внука из огня. Сама по себе сила мало что доказывает.
- Ты поможешь мне с доспехами, Младший Братец? - Он говорил шутливым тоном, но я счел это приказом, не вопросом.
- Конечно, Боже.
Правда, когда мы подошли к скамье, я вдруг понял, что мой спутник снова стал настоящим Джаксианом Тарпитом. Окинув взглядом снаряжение, он почесал в затылке и застонал. Потом ухмыльнулся мне:
- Видишь, боги тоже потеют!
Я неуверенно улыбнулся в ответ, и он рассмеялся.
- Да не бойся ты так! Балор любит тебя, это точно, и я очень, очень тебе благодарен. Мне жаль твоего друга - но тот, кто служит суровому господину, должен ожидать суровой же дисциплины, не так ли? Нет, ты только посмотри на весь этот антиквариат! Как по-твоему, с чего положено начинать?
Как обнаружилось, Джаксиан мог быть поразительно симпатичным человеком. Любовь к нему Шалиаль сразу стала казаться вполне понятной. Пока я одевал его в нижнее платье, он сыпал шуточками, поддразнивал меня, называя мою роль свидетеля вуайеризмом, - в общем, старался отвлечь меня, чтобы я расслабился немного. Скоро я успокоился настолько, что позволил себе задать вопрос:
- А что с лестницей, Боже?
Он удивленно огляделся по сторонам.
- Какой лестницей? Ах да, стремянкой! Нет никакой стремянки. Хотя по пути сюда мы видели несколько штук. Разве ты не заметил? - Он махнул рукой куда-то в сторону восточной галереи.
- Значит, иногда ими все же пользуются?
- Похоже на то. Иначе с чего бы им здесь быть. Но у меня не было никакой стремянки. Само собой, вчера я чувствовал себя ужасно. Давай-ка сюда наголенники. Я все думал об этом Грамиане Фотии. Я пытался поверить в то, что отец настоял на гарантиях и что заговор не пойдет так далеко, как вы боялись. Где-то за полдень до меня дошло, что задумал твой друг Ториан, и мне стало еще хуже. Потом мне пришлось провожать Шалиаль в Обитель. И глядя на то, как ее усаживали на тамариск, я подумал, что она очень напоминает приманку - приманку для героя.
Тут ему пришлось прервать свой рассказ, потому что настал черед нагрудной пластины панциря. Я с трудом поднимал ее, но он надел ее с легкостью. Он больше не заикался.
- Хуже всего, я ведь всегда был уверен, что единственная женщина, которую я любил, недосягаема для меня, а теперь я видел способ соединиться с нею, если бы только мне хватило отваги. Но не хватало! Я пошел домой, и мне даже напиться не хотелось, в таком жалком состоянии я пребывал. Теперь налокотники, пожалуйста. Эта застежка на месте? Потом началась гроза. Я взял меч и пошел в храм, терзаемый муками совести, ибо представлял себе, как вы с Торианом сражаетесь со стремянкой на таком ветру. Подтяни-ка этот ремешок. Когда я дошел до Площади Тысячи Богов, дождь лил уже как из ведра, и ступеней практически не было видно. Почти не думая, я бросился к ним и начал подниматься. Никто не увидел меня в грозу. Я появился как раз вовремя, чтобы увидеть, чем закончилась попытка Ториана... - Он вздохнул. - Если бы он победил, мне кажется, я пошел бы обратно.
В конце концов я передал Джаксиану шлем, и он водрузил его себе на голову. Теперь он казался еще больше, чем обычно. Точь-в-точь Балор - да он и был Балором! Страшные, горящие глаза светились всезнающим весельем лирическое отступление закончилось. Мне передали недостающую часть истории и предупредили, чтобы я не совал нос дальше. Я понимающе поклонился.
- Идем, - сказал он, поднимая меч, и шагнул к лестнице.
Наверху, в Обители Богини, ждала нас в своем серебряном великолепии Шалиаль. Рогатый головной убор скрывал ее спутанные волосы, жемчуга сияли у нее на пальцах и на шее. Я еще раз подивился красоте, которая может носить что-то или вообще ничего, но с каждом разом выглядит все великолепнее. Когда бог приблизился, она опустилась на колени. Он одобрительно усмехнулся и поднял ее. Она улыбнулась... нет, она просияла, глядя на него с восхищением. Небо за дверью посветлело, и край его окрасился розовым в преддверии рассвета.
- Закрой люк! - приказал мне Балор.
Гадая, зачем он снова брал меня с собой наверх, я согнулся и полез обратно на лестницу.
- С этой стороны!
- Но... - Я-то думал, что закрою дверь за ними и буду ждать внизу до тех пор, пока меня не выпустят позже днем или даже следующей ночью. - Но, Боже, как я смогу задвинуть засовы? И если я останусь здесь...
С богами не спорят. Словно ошпаренный его взглядом, я поспешно вскочил и налег плечом на крышку. Она медленно опустилась и захлопнулась. Люк был закрыт. До тех пор, пока на него никто не наступит, конечно.
Балор задумчиво оглядел меня.
- Подойди-ка сюда, Младший Братец.
Я неуверенно подошел к нему. Он все еще держал в руках свой огромный меч. Взявши меня за подбородок, он наклонил мне голову набок.
То, что случилось потом, возможно, было самым странным из всех событий этой ночи. Пока я испуганно смотрел на него, великан выбрил меня мечом бога войны. Мало кто смог бы удержать этот меч и обеими руками. Он двигал им легко, как перышком. Моя борода осталась на полу. Балор оставил мне небольшие усики и узкую полоску волос на подбородке, как у статуи на площади.