- Пожалуй, и мне надо позвонить своему адвокату, - почти шепотом произнесла Си Джей. - Я ведь тоже могу попасть под автобус. А ко всему прочему мы с тобой не договорились насчет фамилии... Надо ли мне исправлять права и страховку...
- Исправлять?
- Ну да. Ты хочешь, чтобы я взяла твою фамилию или оставила девичью?
- Если уж на то пошло, до сегодняшнего дня я не знал даже, что скрывается за "Си Джей"...
Он рассчитывал на смех, но она и не улыбнулась.
- Сколько всего! Черт! - с чувством повторил Гаррет и положил ей руки на плечи, с горечью отметив, как ее всю передернуло при этом. - Знаешь, если мы хотим, чтоб из этого что-то вышло, нам надо быть поспокойнее. Будем привыкать медленно, шаг за шагом, о'кей?
У нее был такой растерянный вид, что Гаррет неосознанно наклонился и поцеловал ее в щеку, вдохнув слабый запах лавандового мыла.
Чувствуя, как напряглось ее тело, он опустил руки. Дурак, мысленно выругал он себя, ты думал, все будет так просто.
Они поужинали при свечах, в неловком молчании, от которого атмосфера все больше накалялась. Потом вымыли посуду, стараясь ненароком не коснуться друг друга, не встретиться взглядами. Наконец Гаррет пробормотал что-то насчет срочных телефонных звонков и удалился и свой просторный, отделанный темным дереном кабинет.
Си Джей долго и бесцельно бродила по комнатам. К горлу подкатывал комок при мысли, что теперь в этом доме ей придется провести всю жизнь.
Стоя у окна, она смотрела на мерцающие огни Майами и тихонько плакала от одиночества, отчаяния и пустоты, что обступили ее в большом городе. Ей нужны Берти, Уинтроп, Дора и даже маленькие забавные шавки. Она просто зачахнет, если вокруг нее не будет привычного домашнего тепла и веселья.
Наконец, сказав себе, что тянуть бессмысленно, Си Джей спустилась в спальню Гаррета и стала готовиться ко сну. Приняла горячую ванну, расчесала волосы, надела кремовую ночную рубашку с шелковой оборкой по вырезу и, придирчиво оглядев себя в огромном зеркале, осталась недовольна.
Все не так, как тебе мечталось, да? - спросила она бледную женщину, испуганно смотревшую на нее со стены ванной. Первая брачная ночь должна была стать гимном разделенной любви?.. Брось, довольно глупых мечтаний. Ты дала обет, и поворачивать вспять поздно.
От белоснежных шелковых простыней на кровати веяло свежестью. Она лежала в темноте, прислушиваясь к жужжанью вентилятора и учащенному стуку собственного сердца.
Наверное, она все же задремала, потому что вдруг очнулась как от резкого толчка и в свете зажженной на тумбочке лампы увидела Гаррета. Он глядел на нее с тем же ошарашенным видом, какой, вероятно, был и у нее. Судя по всему, он никак не ожидал и не испытывал ни малейшего желания обнаружить ее в своей постели.
Он ничего не сказал, только слегка сдвинул брови и, повернувшись спиной, стал раздеваться. Вначале положил часы на тумбочку, потом стянул рубашку и бросил на спинку стула по дороге в ванную.
Он пробыл там бесконечно долго, а когда вышел, опять не взглянул в ее сторону. Брюки последовали за рубашкой; он подошел к кровати в одних плавках. Си Джей было обрадовалась, но сразу приуныла, заметив краешком глаза, что он снял их, перед тем как лечь.
Она вспыхнула и отвернулась. Он и тут не произнес ни слова, не попытался ее обнять. Томительно тянулись секунды под стук двух бьющихся в унисон сердец. Наконец он шепотом выругался и одной рукой привлек ее к себе, какое-то время пристально смотрел, опершись на локоть, потом наклонился, поцеловал в губы.
Си Джей вздохнула, надеясь, что он примет это за судорожный вздох страсти, и погладила его спину. Суетливо бормоча какие-то слова, она положила руки ему на поясницу, провела ими по бедрам и наконец, стиснув зубы, коснулась выпуклости внизу живота.
Гаррет грубо перехватил ее запястья и бросил:
- Не надо!
- Извини, я думала...
- Ничего не выйдет. - Он откатился на край кровати и лег на спину. Так я не хочу.
- Мне показалось...
- Нет, я не хочу притворных вздохов и тисканья под простыней, проговорил он с тихой яростью.
Слезы обиды брызнули из глаз Си Джей.
- Извини, - повторила она, изо всех сил сдерживая рыдания, - это все нервы...
- Да, я вижу, как тебя коробит от моих прикосновений!
- Не правда, Гаррет!
Он спустил ноги на пол.
- Не знаю, какого черта мне взбрело в голову... - Он не закончил фразы и характерным жестом запустил пальцы в густую гриву. - Давай вычеркнем сегодняшнюю ночь, ничего не было, договорились? Думаю, тебе удобней будет спать одной. Кстати, дверь запирается, так что...
- Запирается? - Си Джей уперлась взглядом в его мускулистую спину. - Ты что, гонишь меня или, наоборот, хочешь запереть здесь?
- Прекрати! - буркнул Гаррет. - Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
- Нет, не понимаю. Ты же сам сказал: никаких раздельных спален. И я решила, что ты имел в виду не просто сон. Я подумала...
- Я знаю, что ты подумала! - Он чуть повысил голос.
- Нет, не знаешь. Я подумала, что та ночь на острове, когда я пришла к тебе, была тоже.., игрой.
- Если ты могла так подумать, значит, ни черта не разбираешься в людях. И совсем не знаешь меня. - С губ его сорвалось проклятие, и Си Джей испуганно отпрянула. - Та ночь здесь совершенно ни при чем. С тех пор все изменилось.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду, - процедил он сквозь зубы, что меня тошнит от всего этого. Я чувствую себя как.., насильник, честное слово! Кому приятно знать, что женщина ложится с тобой по обязанности?
Она долго молчала.
- Мы теперь муж и жена. Ты поставил условие, чтобы брак был настоящим, и я согласилась.
- Я имел в виду обоюдное наслаждение, а не уплату налога.
- Ну так ведь это ж не в первый раз...
- Я знаю, что не в первый! Позволь тебе напомнить, что при первом я тоже присутствовал.
- А грубить вовсе не обязательно, - произнесла она ледяным тоном. Скажи прямо, будем мы заниматься любовью или нет?
Гаррет подумал о том, что, может, было бы проще прекратить этот бессмысленный спор, повернуться к ней и бесстрастно, почти цинично выполнить свой супружеский долг.
Но тогда он разрушит последний шанс наладить между ними мало-мальски человеческие отношения.
- Нет, - решительно ответил он. - Ни нынче, ни впредь на таких условиях между нами ничего не будет, независимо от того, женаты мы или нет. Я уже сказал: насилие не в моем вкусе. Уж лучше я дождусь, пока ты сама этого захочешь.
- Вот уж не думала, что у меня такой чувствительный муж.
Он с облегчением подметил в ее голосе смешливые нотки. Си Джей села на постели и положила руку ему на плечо.
- Спасибо тебе, Гаррет. И прости меня. Я...
- Не надо, не извиняйся. Черт! Я так хочу тебя, что все нутро горит. Но не как исполнение обязательств по контракту.
Кровать заскрипела тихонько; он понял, Си Джей выбралась из-под простыни и в нерешительности стоит рядом, ожидая какого-то знака с его стороны - уйти ей или остаться. Но Гаррет молчал, повернувшись к ней спиной.
- Спокойной ночи, - прошептала она. - До завтра.
Гаррет вздрогнул, услышав, как захлопнулась за ней дверь, и ответил в пустоту:
- До завтра.
Видимо, он в конце концов уснул, потому что ему приснилось, как она опять забралась к нему в постель, вся обнаженная, и как во сне он ласкает ее бархатную кожу, слышит мелодичный смех, чувствует ее теплые губы. Но сон вдруг оборвался, и, уставясь в темноту, он увидел его продолжение - Си Джей, стоящую подле кровати.
Ее щеки блестели от слез, она дрожала всем телом, и, кажется, даже зубы выбивали дробь.
Не говоря ни слова, он откинул простыни, и она судорожно прильнула к нему.
- М-можно я останусь з-здесь, - заикаясь, пробормотала она. - М-мне страшно...
Гаррет обнял ее и услышал отчаянные рыдания.