Собака повела хозяина мимо маленьких трёхоконных деревянных домиков старого города, который когда-то был похож на большое грязное село.
Норка повернула в узкий переулок и неожиданно упёрлась в высокий забор новостройки рабочего городка. За оградой высились недостроенные четырёхэтажные корпуса.
Норка остановилась, будто раздумывая, куда же идти, и повела направо.
Они обошли казавшийся бесконечно длинным забор, затем свернули налево и вышли на ту улицу, где был госпиталь.
Норка привела Николая Ильича на работу по новому маршруту, который нашла сама.
Васильев широким шагом догнал Николая Ильича у госпиталя и необычно горячо заговорил:
— Ну, Николай Ильич, теперь я могу уверенно доложить профессору, что Норка сдала экзамен на самостоятельную ориентировку. Это ведь замечательно!..
Николай Ильич тут же угостил Норку колбасой, которую она любила больше всего. Он погладил её по голове и сказал ободряюще, ласково:
— Хорошо, Норка, хорошо!
Собака оскалила зубы, похлопала хвостом по ноге своего нового хозяина и тихо заскулила, будто запела какую-то свою, собачью, радостную песню.
Провожать Васильева пришли на вокзал Николай Ильич, Леночка и Борис Цветков. Бориса на вокзал пригласил Васильев. Он хотел сделать ещё одно сложное испытание Норке, чтобы уехать от Николая Ильича со спокойной душой.
Они сидели на скамье в привокзальном сквере, а Борис прохаживался в отдалении, не подавая никому виду, что он их знает.
Вот они встали и пошли к вокзалу. Около широкой входной двери висел почтовый ящик. У ступеньки Норка остановилась.
Николай Ильич, прощупывая ступеньки тростью, вошёл по ним на площадку. Доставая письмо из кармана, он нарочно обронил его, и оно отлетело в сторону.
— Норка, подай!
Норка схватила зубами письмо и подала его к рукам Николая Ильича.
— Хорошо, Норка, хорошо! — одобрительно сказал Николай Ильич и погладил собаку по голове.
Он опустил письмо в ящик, и они вошли в огромный, светлый вокзал с такими большими окнами, что казалось — это не окна, а стеклянные стены.
Николай Ильич крепко пожимал руку Васильеву:
— Большое вам спасибо, Иван Николаевич, за ваш труд! Норка у меня вроде глаз моих.
— Ну что вы… — смущённо проговорил Васильев. — Это мой долг. А вы напишите о её работе и поведении.
— Напишем. Обязательно напишем!
— Приезжайте к нам ещё, дядя Ваня, — сказала Леночка, не сводя сияющих глаз с Васильева.
Они вышли на перрон в тот момент, когда скорый поезд подходил к вокзалу.
Публика хлынула к вагонам.
Васильев выждал немного и, когда перрон освободился, пошёл к своему вагону. Поднявшись на ступеньки, крикнул:
— Норка, ко мне!
Норка вздрогнула, взглянула на Васильева, на Николая Ильича и не тронулась с места. Васильев улыбнулся.
— Прекрасно! — воскликнул он.
В это время откуда-то со стороны близко к Николаю Ильичу подошёл Борис и показал Норке кусочек колбасы.
— Норка, возьми, возьми!
Собака вильнула хвостом и потянулась за лакомством.
— Нельзя! — строго запретил Николай Ильич.
Норка отвернулась от подачки и прижалась к ноге Николая Ильича, посматривая на Бориса. А тот повернулся и, уходя, крикнул:
— Норка, за мной!
Собака взглянула на Николая Ильича так, будто спрашивала его, можно ли ей пойти. Но хозяин стоит и молчит. Нет, она не может его оставить. А Борис уходит с перрона, и вот он совсем скрылся за углом вокзала…
Собака услышала одобрительный голос Малинина:
— Хорошо, Норка, хорошо!..
— До свидания, дядя Ваня! — воскликнула Леночка и замахала рукой.
— До свида-ания! — крикнул Васильев.
Николай Ильич на прощание взмахнул рукой и подал команду:
— Норка, домой!
Собака натянула поводок и повела нового хозяина к выходу спокойно, неторопливо, посматривая насторожённо вперёд.
