Четыре законника идут к платформе, их тяжелые шаги СКРИПЯТ по полированному деревянному полу; эхо отдается в высоких сводах помещения, как затихающее сердцебиение.
Мэр Хоган отходит от подиума. Он мрачно кивает Пикману и нежно похлопывает по плечу.
Влажные, красные и перепуганные глаза многочисленных пришедших наблюдают, как шериф встает за подиум. Помощники встают рядом с шерифом.
Пикман смотрит вперед, на столпившихся горожан.
ПИКМАН. Вчера ночью в Рэттлбордже было убито шестьдесят три человека.
ШЕПОТ и РОПОТ пробегают по толпе.
Пикман ждет тишины.
ПИКМАН (продолжает). Как большинство из вас уже знает, я не угрожаю впустую,
Гнев окрашивает лицо Пикмана. Он вцепляется в подиум, ожидая, когда ярость утихнет. Пикман горячо выдыхает, затем спокойно вдыхает ртом. Снова выдыхает — медленно — и прочищает горло.
Куперсон, Бартли, Джексон, мэр и толпа долго и смущенно наблюдают, как Пикман борется с гневом и скорбью.
ПИКМАН (продолжает). Некоторые уже знают, что произошло. Все наши богатейшие граждане ограблены и убиты злодеями, которые пришли и ушли с бурей. Кто-то, кто знает этот город — и знает хорошо — помог этим… этим шакалам.
Пикман изучает толпу, как и Куперсон, Бартли и Джексон.
ПИКМАН (продолжает). Если вы что-то знаете или как-то участвовали — по своей воле или против — приходите ко мне до заката и признайтесь, и я поступлю с вами по справедливости, как человек закона.
И снова гнев поглощает Пикмана; он ждет, пока внутренняя буря пройдет, прежде чем продолжать.
ПИКМАН (продолжает). Если же я узнаю, что вы скрывали от меня информацию, клянусь могилами моих жены и дочки, я сдам значок и вырежу вам язык, и прибью к городскому знаку.
Собрание замирает при словах шерифа: мгновение никто не двигается, не моргает.
ПИКМАН (продолжает, кивает). Я жду вас на своем крыльце.
Пикман отворачивается от подиума, сходит с платформы и выходит из ратуши.
Мэр Хоган обменивается встревоженным взглядами с помощником Куперсоном.
Куперсон шепчет на ухо Бартли и бежит за шерифом.
Глубоко в толпе Уолтер бледнеет и начинает трястись. По лицу крошечного кукольника льется холодный пот.
Пикман направляется к тюрьме в сопровождении Куперсона.
ПИКМАН. Сколько добровольцев вызвались копать?
КУПЕРСОН. Куда больше, чем нужно.
Пикман кивает.
ПИКМАН. Посмотрим, очнулся ли наш подозреваемый.
Пикман и Куперсон входят в каменное здание.
Охранница, приземистая женщина пятидесяти лет по имени ГЕРТРУДА, сидит за столом у двери, ведущей к камерам.
ПИКМАН. Он уже очнулся?
ГЕРТРУДА. Кажется, да — я слышала стоны и речь на чужом языке; что-то лепечет. А цветной малый проголодался.
Пикман достает ключ из жилета, вставляет в замок и поворачивает.
Всего в тюрьме десять камер, в каждой небольшой деревянный стул, койка и железное ведро. В одной камере сидит Манго, пианист. Он встает, когда входят Пикман и Куперсон.
В другой лежит Старик, спит. В другой лежит коренной американец, закрыв рукой глаза от света.
В дальней камере — отделенной от других — Авраам Вайсс. Его грудь и левое предплечье перевязаны. Он сидит на деревянном стуле, уставившись в пол.
Пикман и Куперсон идут к Аврааму.
МАНГО. За что я здесь, шериф? Я же ни при чем, ничегошеньки не знаю про стрельбу. Вы просто заарестовываете всех цветных без…
Пикман оборачивается к Манго.
ПИКМАН. Как и остальные здесь — двое из которых белые — ты новенький в городе на время убийств. Пока я не узнаю больше, это делает тебя подозреваемым. Так что если…
АВРААМ. Эти люди невиновны, как и я.
Пикман, раздраженный, что его перебили, поворачивает голову к Аврааму. Глаза шерифа горят; он подходит к камере Авраама.