Маркиз предложил туземцу трубку, набитую отличным табаком, и в лоб сказал:
— Я знаю, что вы были свидетелем расправы с французской экспедицией полковника Флаттерса.
Опешивший марабут вытащил трубку изо рта и уставился на маркиза. Немного придя в себя, он с некоторым беспокойством спросил:
— Вам-то что за дело?
Потом приподнялся и, внимательно разглядев де Сартена, воскликнул:
— А! Так вы не марокканец, вы — европеец в арабском платье. Или я не марабут!
— Вы не ошибаетесь, — спокойно подтвердил маркиз.
— Наверное, француз?
— Почти. Алжирец.
— Что вы делаете в Сахаре?
— Направляюсь в Сенегал по торговым делам.
— А мне почему-то кажется, что вы направляетесь к туарегам.
— Зачем? Чтобы повторить судьбу Флаттерса? Ведь все члены экспедиции были убиты.
— Все? Ха-ха!
— Так вам что-то известно? Неужели кто-нибудь из несчастных выжил?
Марабут молчал. Теперь он смотрел на маркиза и его спутников с тревогой, не ускользнувшей от зоркого взгляда корсиканца.
— Послушайте, — предложил де Сартен, — расскажите мне честно все, что знаете об этой трагедии, и я подарю вам верблюда и хорошую винтовку. С ними вы легко доберетесь до Марокко.
— Разве вы не возьмете меня с собой?
— К чему? Нам надо на юг, вам — на север.
— Давно ли вы покинули Алжир?
— Два месяца тому.
— Следовательно, не слыхали, что один из проводников был арестован и отравлен?
— Нет. Я уехал из Алжира, когда пришли первые вести о случившемся с экспедицией. Смелее же! Рассказывайте! Я уже и сам догадался, что вам многое известно об этой драме.
Поколебавшись, марабут произнес дрожащим голосом:
— Надеюсь, меня не посчитают сообщником туарегов…
— На этот счет не беспокойтесь. Все знают, что марабуты — святые люди, а не разбойники.
— И если я все расскажу, вы меня отпустите? — продолжал допытываться марабут.
— Слово чести.
— У этого святоши явно рыльце в пушку, — пробормотал Рокко. — Сам же, наверное, и натравил туарегов на «неверных».
Какое-то время марабут сидел в задумчивости, точно старался получше все припомнить, затем приступил к рассказу:
— Когда напали на французов, я находился совсем рядом, в оазисе Рхат. Можно сказать, в главной крепости туарегов-азгаров. Будьте уверены, я надежный свидетель. Как вам, наверное, известно, полковник Флаттерс, капитан Массон и инженеры имели при себе охрану из алжирских егерей первого полка, среди которых были и два будущих предателя: Белькасым Бен Ахмед, известный под кличкой Башир, и Аль-Абьяд Бен Али.
— Да, мне это известно, — кивнул маркиз.
— Однако эти двое на самом деле были не алжирцами, а туарегами. Когда экспедиция достигла сердца пустыни, Башир сговорился со своим товарищем совершить предательство. Им хотелось завладеть оружием, припасами, а также деньгами и подарками, которые, как они подозревали, имеются в багаже. Предложив полковнику проводить экспедицию к месторождению золота, предатели завели их к Бир-эль-Гараму и дезертировали, отправившись прямиком к туарегам. На следующий день тысяча двести разбойников пустыни обрушились на экспедицию, подавив ее своим числом. Сам Флаттерс, капитан Массон и несколько унтер-офицеров живыми попали в руки врагов. Еще кое-кому, под руководством сержанта, удалось вырваться из окружения. Но большинство были зарублены саблями. Кстати, перед тем туареги уже пытались уничтожить французов, продав им отравленные финики, от которых в животе начинались жуткие колики. Часть солдат после жестоких мучений погибла еще тогда, на горячем песке Сахары. Выжившие в бою бежали на север, преследуемые туарегами, не дававшими им ни минуты передышки. Несчастные, умиравшие от голода и жажды, едва не перебили друг друга, дойдя до безумия, и почти все погибли, грызя песок в последних судорогах агонии.
— А что с полковником Флаттерсом и капитаном Массоном? — спросил маркиз.
— Выжил или нет полковник, я не знаю. Слышал, будто туареги переправили его в Тимбукту. То ли для того, чтобы казнить, то ли — продать в рабство султану.
— Значит, вы не исключаете возможности, что полковник еще жив? До меня тоже доходили слухи насчет Тимбукту.
— Увы, наверняка не могу сказать.
— Поклянитесь в этом.
— Клянусь Кораном.
— А капитан Массон?
— Я своими глазами видел его голову, насаженную на пику. И его, и сержанта.
— Мерзавцы! — вскричал Рокко.
— Вы говорили, один из предателей арестован? — напомнил маркиз.
— Да. Башир. Он имел наглость заявиться в Бискру, надеясь убедить наместника отправить спасательную экспедицию, чтобы и ее заманить в засаду туарегов. Кто-то из выживших его узнал. Башира арестовали, напоили допьяна и подвергли допросу.