Учитель быстренько разъяснил ситуацию сидящему на полу одуревшему королю Урфо. Рассказал о том, как его пытались обмануть придворные колдуны, которые воспользовались проклятием, так как других способов, из-за хартии волшебников, добраться до сокровищ у них не было. Рассказал о том, как он раскрыл заговор, и теперь его следовало щедро вознаградить за спасение королевских денег.
— Деньги? — прошептал король Урфо Смелый, оглядывая комнату. В когда-то битком набитой сокровищнице, кроме дюжины драгоценных камешков да парочки золотых слитков, ничего не было. — Деньги! Вы похитили мои деньги! Стражники! Убить их! Они похитили мои деньги! Ик!
Хендрик стукнул его по голове.
— Они — что? Где я? Всем привет! — Король потерял сознание.
— Проклятие, — пробормотал Хендрик, — Голова-с-Плеч опять выполнила свою дьявольскую работу.
Учитель заметил, что самое время отправляться странствовать.
5
Мантия волшебника — символ его ремесла, и потому он должен всегда носить ее с гордостью, если только в этот момент не стыдится того, что он волшебник. В таком случае предпочтительнее фартук ремесленника, монашеская ряса или чадра танцовщицы, по крайней мере до тех пор, пока волшебник не доберется до менее враждебной местности.
Нам пришлось несколько часов прождать под проливным дождем, прежде чем мы наконец покинули Кренк. Эбенезум решил на случай погони скрыть свою мантию под более нейтральной коричневой дерюжкой, и возницы фургонов не спешили подобрать на дороге нашу пеструю компанию, тем более что третьим был такой здоровяк, как Хендрик.
— Возможно, — предположил Эбенезум, натягивая поглубже капюшон, — нам повезет больше, если мы разделимся.
— Сгинь! — Хендрик затрясся и вцепился в свой мешок с дубиной. — А как же мое проклятие?
Волшебник дружески положил руку на плечо огромного воина:
— Хендрик, я гарантирую, ты еще очень долго не встретишь Брекса. Этот смерч был так силен, что он пробил по крайней мере три уровня Преисподней. Поверь эксперту — пути транспортировки не расчистятся и через несколько месяцев!
— Так, значит, — прогремел Хендрик, — я свободен от Брекса и ему подобных?
— На какое-то время — да. Боюсь, это только временное выздоровление. Я подхватил определенное заболевание, — Эбенезум выдержал паузу и посмотрел Хендрику прямо в глаза, — тоже временное, уверяю тебя, и оно мешает мне излечить тебя на более длительный срок. Однако я могу дать тебе имена настоящих специалистов-волшебников из Вушты, они сразу тебя излечат. — Учитель написал три имени на листочке из блокнота и передал его воину.
Хендрик запихнул кусочек пергамента в мешок с дубиной и поклонился моему господину:
— Благодарю тебя, великий волшебник. Итак — в Вушту.
Мне показалось, что лицо воина дернулось от волнения, хотя, возможно, это просто струи дождя стекали у него по шлему.
— Вообще-то мы тоже не против направиться в Вушту, — заметил я. — Так что, может, еще встретимся.
— Как знать, как распорядится судьба, — сказал, поворачиваясь, Хендрик. — Проклятие.
Вскоре фигура воина исчезла в потоках дождя.
Проводив Хендрика взглядом, я снова повернулся к своему господину, Высокий человек стоял под проливным дождем; несмотря на маскировку, это был волшебник до копчиков ногтей. Если какие-то сомнения и преследовали учителя на пути в Кренк, его последующие действия доказывали, что он от них избавился. Это был Эбенезум — лучший волшебник во всей лесной стране. И в Кренке тоже!
Терпеть больше не было сил, и я спросил учителя, что он узнал о заговоре против короля Урфо.
— Все просто, — отвечал Эбенезум. — Колдуны хотели заполучить сокровища Урфо, но не могли этого сделать из-за заклятия на двери. Тогда они изобрели заклинание Золотая Звезда, с помощью которого Урфо лишился бы половины своих сокровищ из заколдованной башни, чтобы заставить работать заклинание. Вообще-то я их не виню. Если верить Визолее, король за все годы их службы во дворце ни разу им не заплатил. Их с Гранахом сгубила жадность, они не смогли сработаться, и ты видел, чем все это кончилось. Они даже хотели послать Золотую Звезду тремя способами, по крайней мере, так предлагала Визолея, хотя… — мой господин откашлялся, — обычно я не ввязываюсь в такие дела.
Эбенезум оглядел пустынную дорогу и вытащил из-под намокшего плаща слиток золота.
— Отлично. Я думал, что потерял его во время нашего бегства. На мне столько одежек, что я перестал его чувствовать.