Мичи ничего не понял, но уяснил одно — со своим врагом нужно бороться самому. Верно, не вечно же ему бегать и просить помощи у сэмпая. Он должен справиться самостоятельно, без советов и напутственных слов, его сэмпай и так дал ему все необходимое для предстоящей победы, а дальше, дальше все зависит только от него.
— Спасибо! — поблагодарил Мичи незнакомку и побежал к выходу из школы, в спину ему неслись полные паники девичьи визги, но он не обращал внимания на женские крики, потому что весь был поглощен предстоящей схваткой — он покажет этой мелкой чего стоит!
Путь до небольшого додзе не занял много времени, у самого входа его уже ожидали двое в хакама: лысый старик с роскошными седыми усами и мелкая девчонка — его обидчица.
Уже не такая и мелкая признал он, глядя на свою соперницу. За год та успела вытянуться и стать даже выше самого Мичи.
— Приветствую, господин. — поклонился он старику. — Приветствую, госпожа. — повторный поклон, уже не такой глубокий, предназначался девчонке.
— Здравствуй, Накаи Юкимичи, когда твоя мама попросила вновь тебя испытать я удивился, но теперь вижу — ты вырос с нашей последней встречи. — старик пригладил усы, внимательно глядя на мальчишку. — Пойдем в додзе, покажешь не ошибся ли я.
Мичи еще раз поклонился и последовал за хозяином маленького додзе, предусмотрительно сняв обувь перед небольшой деревянной лесенкой. Когда их маленькая процессия оказалась внутри, ученики прервали свою тренировку и дружно поклонились старому сэнсэю. Среди завсегдатаев додзе, Мичи к своему удивлению не заметил ни одного взрослого, лишь дети да подростки. Его и в прошлый раз удивила эта странность, но Мичи списал ее на единичный случай, как оказалось зря.
— Продолжайте. — истуканы в хакама после наставления сэнсэя зашевелились, вновь вставая в пары и начиная отрабатывать броски. — Это место подойдет. — морщинистый палец указал на свободный кусочек татами в углу небольшого зала.
Мичи выдохнул — это момент истины, все или ничего. Его немного потряхивало, было страшно и чертовски некомфортно, но за ширмой этих неприятных ощущений он с удивлением обнаружил кое-что еще — предвкушение. Он хотел этой схватки, страшился ее и вместе с тем страстно желал. Это было так на него не похоже, ведь рос он тихим и мирным ребенком, так откуда тогда взялся хищный азарт, который в эту секунду разжигает пожар в его душе. Кажется, он знает ответ — так вот чего вы добивались, сэмпай, конечно, я сделаю это, ваш кохай покажет им истинное джиу-джитсу.
Олимпийка полетела в сторону. И Мичи без лишних слов, оставшись в одной лишь футболке, сделал шаг в сторону татами, на котором его нетерпеливо дожидалась родственница сэнсэя.
— Какой смысл раздеваться, если через секунду придется надевать все обратно. — на симпатичной мордашке его соперницы проскочила ядовитая усмешка.
Но Мичи не ответил, он уже тянул к ней руку. Стоило ладони коснуться отворота айкидоги, как пол с потолком поменялись местами и Мичи оказался распластан на татами. Прямо как в тот раз — год назад. Но это было тогда, а сейчас, даже лежа на лопатках, он не чувствовал себя побежденным. После этого унизительного броска, огонь в его груди лишь разгорелся с новой силой, словно от внезапного порыва ветра.
— Вот видишь, я же гово. ОЙ! — приземлилась говорливая девчонка на него сверху, после того как Мичи подцепил ее подколенные ямки своими стопами на манер крючьев.
— Добро пожаловать в глубокие воды, госпожа. Надеюсь, вы умеете плавать…
— Ой! Пусти, что ты делаешь?! — бедра Мичи замкнулись вокруг осиной талии, а голени тем временем сплелись в замок над ее поясницей — Эй, я кому сказала! Дедушк…
Но Мичи и не думал терять настолько выгодную позицию, его руки уже накидывали гильотину на тонкую девичью шею.
А тем временем, стоящий неподалеку, старик со странным удовлетворением во взгляде следил за тем, как его внучка теряет сознание от гипоксии, барахтаясь из последних сил в странном захвате. Вот только девочке так и не суждено было задохнуться в «объятиях» Мичи, из ее тела волнами, словно во время морского прибоя, начала распространяться Ки. И с каждой такой волной захват мальчика слабел и становился все более неуклюжим, словно хваленая координация внезапно покинула молодое дарование. А пленница тем временем потихоньку выбиралась из, казалось бы, проигрышной позиции.
Когда она наконец выдернула, красную от прилившей крови, голову из захвата, то разъяренной фурией накинулась на Мичи с кулаками. Тот пытался защищаться — блокировать или как-то отводить удары, но руки толком не слушались — в этот момент он был похож скорее не на бойца, а на какого-то забулдыгу, опрокинувшего за раз несколько бутылок саке.