Я покачал головой.
— А мне так не кажется, — честно сказал я. — Ты же видел, что мы победили только благодаря совместным усилиям. Если бы не ты, то кто-то должен был оставаться рядом с Илией-тян, и тогда он уже не смог бы помочь нам, что сильно осложнило бы наш бой с Разрушителем. Так что, твоя помощь стала решающей.
Мои слова похоже попали в самую точку, потому что он немного взбодрился.
— Ты действительно так считаешь? — чуть смутился он.
— Тем более, — продолжил я. — Знакомых что обладают силой у меня полно. А вот друзей что постараются помочь — нет. Так что, не сомневайся — я больше ценю друга с верным сердцем чем знакомого с крутой способностью.
Сделав доброе дело — подняв самооценку Хираты, я отпустил его к «друзьям», а сам вернулся к трапезе.
Что я только не ел. И большинство из этих блюд я не знал, как называются. Я люблю есть, но не желаю разбираться во всей этой кулинарной науке — все равно это будет не так просто, как кажется. Уж легче будет химию подучить, или физику там — профессионалом стать будет немногим сложнее, а пользы может быть куда больше.
Засунув кусок мяса в рот, я закрыл глаза от наслаждения. Идеальное сочетание соли и специй. Хорошо прожарено, да так что корочка хрустит, но внутри мясо нежное и мягкое. Но главное достоинство этого блюда было в соусе — он был просто волшебным. Если Пробужденные — это сверхлюди, то Повара что готовят в Юкигаока — это маги с крайне специфическими способностями.
Я уплетал одно блюдо за другим. Успевал распробовать все по отдельности и в сочетании. Но успел я опробовать только треть от запланированного, когда еще группа присела рядом со мной.
Заметив, как самый наглый тянется к моему куску мяса, я решил сделать ему замечание.
— Если возьмешь мою еду — откушу руку. — предупредил я.
Русский на мгновение застыл, размышляя серьезен я или нет, но поколебавшись секунду, сдался.
— Не занят, Амакуса Акума? — спросил Китаец, севший напротив меня. — Я хотел бы поговорить о случившемся…
Переживав кусочек у себя во рту, я сосредоточился на них. Мне еще хотелось поесть, но первичный голод я утолил. Пока говорю с ними как раз еда немного уляжется.
— Конечно. — улыбнулся я им в ответ. — Но есть что-то конкретное? Или обо всем случившемся? А то случилось ведь много чего. Например, мировая война… или то, как баба-Люба застала своего старика изменяющей с молоденькой соседкой…
На последних моих словах лицо Русского немного вытянулось. Он не понял почему я русское имя бабки использовал.
— Значит я был прав насчет тебя, — улыбнулся китаец. — Всегда спокойный, немного хладнокровный, и любишь устраивать сценки. — он прищурился. — Достаточно интересное сочетание черт характера…
Я чуть разлегся на своем стуле.
— Ты тоже не особо отличаешься от своего архетипа, китаец. — ухмыльнулся я. — Едкий, наглый и немного провокационный. Типичный китаец из аниме. — прищурился я. — Смотрел аниме? Это я не про ваши китайские «шедевры» с вырвиглазной рисовкой, а про настоящее Японское искусство, до уровня которого вам еще лет пятьдесят расти.
Губы китайца разошлись еще шире. Мои слова его немного задели.
— Не думаю, что разумно переходить на национализм. — высказал свое мнение Американец. — Иначе это может далеко зайти.
Я посмотрел на него и хмыкнул.
— Ладно-ладно, — вздохнул я. — Извиняюсь, — чуть серьезнее посмотрел я на Китайца. — Я вредный тип. Могу всякого наговорить, если собеседник сопротивляется.
Китаец улыбнулся чуть расслабившись. Слов американца было достаточно чтобы разрядить обстановку.
— Могу сказать то же, — кивнул он. — Не нужно было провоцировать, и не получил бы в ответ. — он протянул мне руку. — Меня зовут Вань Линь. Будем знакомы.
— Амакуса Акума. — представился я в ответ, хотя он и так знал мое имя. — Приятно познакомиться.
Все остальные переглянулись, будто спрашивая, нужно ли и им представиться.
Первым нас поддержать решил мой соотечественник.
— Мацумото Иссэ, — назвался и племянник Директора.
Остальные не стали молчать.
— Айзек Реймонд. — поднял руку Американец.
— Тот самый Реймонд? — прищурился Линь. — Человек что уже в пятнадцать лет стал «Монархом»? «Полухимера». «Непробужденный». И еще много прозвищ…
Айзек сморщился, услышав эти слова. Ему явно не нравилось то, что о нем болтают другие. Но показывать он это не стал.
— Да, он самый. — вздохнул Айзен.
Русский перевел взгляд на Ван Линя, и было видно, что он его поведение не одобряет.