Выбрать главу

— Кхе-кхе… — кашлянул Масамунэ кровью. — Этот бой забрал у меня слишком много сил…

Дело было даже не в том, что усиленная гравитация сильно навредила ему изнутри, а последний взрыв забрал руку и превратил часть внутренних органов в кашу. Наибольший вред был получен из-за необходимости защититься от взрыва, что унесло большую часть его маны. А маг без маны даже дышать не может.

Но взяв себя в руки Масамунэ взглянул на огромный дворец. Там все еще продолжалась битва. Непонятно еще, кто победит, но убийство нынешнего Императора могло решить все.

Мановением единственной целой руки Масамунэ открыл портал прямо внутрь дворца. Его магия позволяет телепортировать только себя, без этого бы он ввел сразу все свое войско прямо в тронный зал. Но, к сожалению, ничего поделать с ограничениями магии он не мог.

Шаг. Второй. Третий.

Масамунэ смотрел на фигуру, восседающую на троне. Император японской империи. Потомок предателя. Лично к этому человеку у Масамунэ не было ненависти, хотя он ненавидел всех, кто восседал на его троне за последние несколько веков.

— Я ждал тебя, брат… — мягко посмотрел на него правитель. — Мои предки веками боялись твоих предков. Мы устроили охоту на вас, уничтожали каждого кто был к вам причастен…. Думаю, твое детство не было счастливым. — вздохнул Ода Наоки, нынешний Император. — Я прошу за них прощения. Как власть перешла мне, я сразу прекратил гонения…

— Оставь свои слащавые речи простому люду, узурпатор. — воссоздав в единственной руке меч, Масамунэ направил его острие прямо в Императора. — Гонения от ваших прихвостней — это самое безобидное из ужасных воспоминаний моего детства. Но я не жаловаться сюда пришел, а вернуть свой законный престол!

Наоки посмотрел на него взглядом полным сочувствия. В этих глазах будто отражалось сожаление и бессилие.

— Неужели мы не можем обойтись без этого? Я могу сделать тебя своим названным братом…

— Не неси чушь! — бросившись вперед Масамунэ взмахнул своим мечом, но Император перехватил меч голой рукой.

— Тебе не победить меня. Прошу, одумайся.

Масамунэ отпрыгнул. Он совсем не верил в сочувствие этого Императора. Их род… то, что, они творили в попытках поймать Масамунэ и его предков — это сложно описать словами, и невозможно представить их жестокость. Единственная причина, почему Масамунэ решил закончить все сам — это, потому что не хотел своим потомкам такой же участи. Именно чтобы прервать этот замкнутый круг и поставить в этом противостоянии точку, он не заимел наследника.

Или Масамунэ вернет трон, или узурпатор отвоюет право на него, и больше никто не будет это оспаривать. Третьего не дано.

— Думаешь, я не знаю о тебе? Хоть ты и был сильнейшим из Пробужденных страны, но сейчас твое тело больно. Твоя сила уже не такая что раньше! — крикнул Масамунэ, готовясь поставить точку в этой истории.

Огонь. Вода. Земля. Дерево. Воздух. Железо. Тьма. Свет.

Шесть основных, и две дополнительные стихии, которыми можно управлять с помощью магии. Объединить их все в одну стихию и выстрелить в едином заряде энергии. Такое могли сделать лишь сильнейшие и талантливейшие из немногочисленных магов земли.

Только вот…

— Да, ты прав, я уже далеко не сильнейший… — спокойно сказал Император, потянувшись к мечу на поясе. — Однако и ты пришел сюда сильно раненным. И это решило исход нашей дуэли.

Мгновенный взмах настолько быстрый, что движение руки Императора оставил лишь след из света, и луч энергии оказался рассечен надвое и начал исчезать.

Масамунэ оставалось лишь с изумлением смотреть на красную жидкость, которая брызгами вырывалась из его груди после взмаха Императора. Сила… чудовищная сила… не сравнимая ни с чем. Если император и был Пробужденным, то точно не простым Монархом.

Но даже в таком состоянии Масамунэ тянулся к Наоки, стремясь дотянуться до него… а потом он убрал свою руку. Остановил, своими силами, хотя мог бы продолжать пытаться. В его сердце не было ни ненависти, ни гнева. Только смирения и спокойствие.

Значит все триста лет усилий были напрасными. С самого начала в этом не было никакого смысла… если бы его предки поняли это и жили дальше… интересно, была бы его жизнь другой? Смог бы он безмятежно посещать ту самую кофейню и подрабатывать там фокусником? Была бы у него семья и наследник пусть не особо умелого, но мастерства фокусника? Который собирал бы целые стадионы зрителей, и прославился бы как величайший волшебник…

А еще… его последние мгновения жизни могли бы пройти рядом с тем Демоном. Наверное, странно это, что такой старик считает своим единственным другом мальчишку. Но ему не хотелось умирать осознавая, что у него совсем уж не было друзей.

Интересно, Амакуса Акума считал его другом? Хотя сейчас это и не важно, но Масамунэ отдал бы все то немногое, что имел, чтобы услышать от него слова поддержки в это последнее мгновение.

Губы Масамунэ разошлись в безмятежной улыбке. Гонка закончилась. Больше нет смысла прикладывать все усилия к достижению фантомной цели. Да и, так даже лучше… стань он Императором, жизнь была бы совсем уж отстойной — прикладывать все силы чтобы достичь всеобщего блага… это точно не то, что было ему по душе.

— Ты подкупил половину двора. Десятилетиями готовился к этому. И сейчас, провалившись, выглядишь таким счастливым… — тихо сказал Император Наоки. — Интересно, что ты чувствуешь? — но по взгляду заклятого врага Наоки понял, что его враг его уже не слышит. — Хотел бы я тоже почувствовать такое облегчение перед смертью… — вздохнул Император и подняв голову посмотрел в потолок. — Ода Масамунэ, поздравляю… — император развернулся к престолу, и увидел, что последняя атака его противника таки разрушила престол. Наоки ухмыльнулся. — Ты уничтожил Императора… — на ослабевших ногах Император подошел к стенке и медленно сполз по ней. — Я потратил на тебя последние крохи жизненных сил, и… мне не протянуть до прихода помощи… — произнес он, чувствуя, как веки тяжелеют. — И, в отличии от тебя я не нашел в смерти утешения…

Наоки не считал, что победил Масамунэ. Не считал, потому что его болезнь была вызвана действиями Масамунэ, а значит это было частью их противостояния.

«Ничья, получается. — про себя ухмыльнулся Император, а после блеск в его глазах пропал.»

С открытыми глазами тело императора Наоки упало.

В тронном зале осталось только два бездушных тела. Совсем скоро туда прибежали слуги, услышавшие шум в тронном зале. Но было уже поздно, ведь живых среди них двоих не осталось. Они оба улыбались — один улыбкой счастливого блаженства, а второй иронично искривил губы.

Совсем скоро восстание в столице закончилось.

Совместными усилиями всех аристократов Японии удалось отбиться. После смерти их лидера и пережив сложный бой, Мятежники сбежали и снова начали прятаться. Охота за ними будет идти еще долго, но на обычных жителях столицы это не сильно скажется.

Этот день останется в сердцах людей, как один из худших дней в истории Японии. Число погибших перевалило за пять тысячи. Треть от всех кланов Империи оказались сильно ослаблены. И многие роды были вырезаны полностью. Общая сила Империи уменьшилась почти вдвое, что, конечно же, сразу сподвигло другие страны зашевелиться. Но это был гораздо лучший исход, чем мог бы.

Аналитики еще долго будут пытаться понять, почему мятежники раскрыли себя перед нападением. Это, а также то, что два сильнейших клана оказались около Дворца в момент восстания готовые к бою, позволило избежать больших жертв. Если бы этого не случилось, погибшие исчислялись бы сотнями тысяч. И великая Японская Империя пала бы.

Но даже если все обошлось, Империя еще не скоро оправится от такого удара.

* * *
* * *
* * *

Глава 22.

* * *
* * *
* * *

Холодно. Чертовски холодно. Такое чувство, что холод заморозил мои кости и превратил в ледышку все мое тело. Я даже пальцем пошевелить не мог, а тело мое давно перестало дрожать. И я чувствовал, как этот холод постепенно становиться сильнее, и одновременно с этим перестаёт ощущаться.