— Знал, что тебе понравится, — равнодушно соглашается Олег, словно ничуть не впечатлён зрелищем.
Но сейчас меня не смущает даже эта его отрешённость. Подойдя ближе к обрыву, вдыхаю воздух полной грудью, расправляю руки навстречу приятной прохладе. Я на вершине, и чувствую себя так же. Беспечность и восторг.
Олег подходит ближе. Некоторое время мы молча смотрим вдаль, и, наверное, он тоже пребывает в себе. Но затем вдруг разбавляет мою внутреннюю тишину:
— Я привёл тебя сюда, потому что ты вечно зажата. Не раскрываешься, держишь всё в себе. Я хотел, чтобы ты разорвала замки, которые сама на себя навешала. Чтобы ты раскрылась. Отпусти себя. Покричи. Дай волю чувствам.
Олег говорит негромко, без прежней небрежности. Слова не звучат ни приказом, ни даже советом. Ровные, ненавязчивые. Почти безэмоциональные.
Но такие вкрадчивые… Не знаю, в чём дело — в его воздействии, или в атмосфере. Но вдруг понимаю — мне этого хочется. Может, даже и нужно.
Секундное смущение от мысли закричать меня вдруг раздражает. Похоже, я действительно загнала себя в рамки. И будто уже не могу по-другому.
А ведь передо мной раскрывается целая жизнь… Во всех смыслах. Эта гора, на которой я сейчас стою наблюдателем — своеобразная метафора будущего. Передо мной — вся Москва. Новый город, престижный универ, интересные знакомства. Не время замыкаться в скорлупе.
И всё-таки Олег действительно понимает меня. Очень правильно, что он привёл меня сюда.
И я кричу. Сначала — не совсем уверенно, пробуя. Потом, понимая, что это совсем не страшно, громче. Скоро меня охватывает безмятежное веселье.
— А ты? — на волне эмоций, спрашиваю Олега.
Он почему-то колеблется.
— Ну же, — запальчиво подбадриваю. — Разве не ты такой свободный и смелый?
Я и сама не понимаю, зачем говорю ему это. Почему подбиваю. В какой-то момент это просто вдруг становится важно.
Олег усмехается. Подходит ближе, становится рядом.
И кричит.
Не так, как я. Мне вдруг становится жутко. Слишком ощутим надрыв. До отчаяния. Странное чувство.
Я смотрю на Олега и пытаюсь понять, почему вдруг хочется расплакаться.
А он усмехается как ни в чём ни бывало. Будто ничего не произошло.
— Ну всё, пойдём отсюда, — говорит беспечно.
Глотаю ком в горле и растерянно киваю. Мне сложно отвести взгляд от Олега, но на его лице не мелькает ни тени. Он, наверное, и сам не заметил, что в своём крике выдал намного больше, чем готов сказать.
Глава 11. Рита
Мы ещё немного гуляем по лесу и беспечно разговариваем. По крайней мере, Олег ведёт себя непринуждённо, и я очень скоро следую его примеру. В конце концов, там, на горе, я поняла — всё преодолимо. И, какие бы ни были проблемы у него, мне не стоит о них переживать. Он справится.
Как только тревожные мысли отходят на задний план, прогулка снова начинает приносить радость. Воздух, красивые виды, интересный разговор. Мы обсуждаем моё прошлое и планы на будущее. Олег с интересом слушает меня, и мне это нравится. Я даже и не замечаю, как разоткровенничалась.
Но вот мы уже подходим к машине.
— Ты, наверное, проголодалась, — говорит Олег, и я чувствую: так оно и есть. — Предлагаю зарулить в какую-нибудь кафешку, а потом уже отвезу тебя домой.
Киваю и сажусь на пассажирское сиденье. Теперь, когда мы уже едем назад, приподнятое настроение немного отступает. Почему-то жутко не хочется уезжать. И ведь ничем не объяснишь это чувство. Тем более что хочется есть.
Олег едет быстро, но плавно. Без резких движений. Я смотрю в окно, раздумывая, стоит ли начать диалог. Привыкла, что обычно это делает Олег, но сейчас он молчит.
От этой паузы я словно остаюсь наедине с собой. И это множество мыслей.
Во-первых, поцелуй. Значит ли это, что мы теперь встречаемся? Тем более, Олег говорил, что я ему нравлюсь. Да и я не отрицала симпатию.
Во-вторых, я чуть ли не вывернулась перед ним, а о нём по-прежнему почти ничего не знаю. И, если всё-таки между нами что-то есть, разве я не имею право на ответы?
— Расскажешь о себе? — решаюсь. Смущение само собой отступает, будто остаётся там, на горе.
Олег молчит, словно не слышит вопроса. Но я не спешу повторять — почему-то уверена, что и с первого раза меня поняли.
— Мне кажется, обсуждение какой-нибудь темы поможет раскрыть человека лучше, чем парочка сухих фактов, — наконец, говорит он.
Хмурюсь. Странная формулировка. Ему есть, что скрывать?
Ведь я не прошу говорить что-то личное. О проблемах с родителями, например. Хотя бы немного информации — всё, что мне сейчас надо.