Весси Сабина
Разбуди зверя
Пролог
— Эй, Китти! Иди сюда.
— Мегги! Ты зачем взяла мамину помаду?
— Не твое дело. Хочешь тайну?
— Хочу.
— А никому не скажешь?
— Никому.
— Дик Холлифилд меня поцеловал.
— Врешь ты все!
— Зачем мне врать? Он сказал, что мы поженимся… потом, после школы. Я к тому времени буду актрисой в Голливуде, а он — знаменитым гонщиком.
— Из тебя актриса, как… как…
— Иди, иди, уроки учи. Много ты понимаешь в актрисах.
— Он на тебе не женится!
— Китти, ты еще маленькая, чтобы рассуждать о таких вещах!
— А вот я сейчас возьму хворостину и поразмышляю о девчонках, которые так и не загнали кур в курятник. Ты о чем думаешь, Мег? Сейчас роса падет!
— Ба-а-бушка… Я уже бегу, бегу…
— Бабушка?
— Что, Котенок?
— А правда, что женятся только по любви?
— А как же еще?
— Ясно. А без нее нельзя?
— Можно. Только это неинтересно. Вот мы с твоим дедушкой…
— Мама!!!
— Ладно, ладно, я уже ушла. Доделывай уроки, будем печь блинчики с кленовым сиропом.
— Мама?
— Да, Кейт?
— А Мегги разве уже может жениться?
— Нет. И никогда не сможет.
— Почему это?!
— Потому что девочки не женятся. Они выходят замуж.
— А-а-а… Я никогда не выйду замуж.
— Почему, Кейт?
— Потому что все мужчины обманщики. Вот взять Дика… Не буду говорить, ты смеешься!
— Прости, доченька. Давай-ка лучше подумаем, что мы подарим Мегги на День рождения. Все-таки десять лет… Серьезный возраст.
— Я ей вообще-то уже готовлю подарок. Это будет пирог, только это секрет. Не скажешь?
— Никогда! Пошли, поможем Мег загнать кур.
1
«Встретимся вечером. Жди меня в десять на углу Восьмой и Пайнкросс. Будь готов ко всему…
Кейт Брэдшоу судорожно вздохнула, глядя на листок бумаги, лежавший перед ней на столе. Наверное, надо было его оформить как-то поромантичнее: цветочки-лютики, запах духов, рисовая бумага… Бланк с логотипом «Сестрицы-Мастерицы» выглядел не слишком соблазнительно и резко контрастировал с загадочным содержанием записки.
Еще хорошо смотрелась бы тисненая кожа, кусок шкуры леопарда, кружевная подвязка…
Вообще-то Кейт Брэдшоу не отличалась сверхъестественной импульсивностью. Если бы не особые обстоятельства, она ни за что бы не написала такую записку. Не говоря уже о том, что она задумала.
В самом деле, она бы хотела действовать не столь откровенно, но Джейсон Шерман уезжал завтра, а вернуться должен был через неделю. Тогда же он ждал и ответа на свое предложение руки и сердца.
Как ни крути, а сегодня будет ночь свершений и решительных действий. Кейт вздохнула, сунула записку в пакет с сэндвичами для Джейсона — ветчина, бекон, салат, майонез без холестерина — и направилась к дверям. Помахала рукой Мегги, старшей сестре, оставшейся за стойкой, и легкой походкой направилась к зданию, сплошь состоящему из офисов и контор. Оно находилось через дорогу от ресторана и закусочной «Сестрицы-Мастерицы».
Прозрачный лифт возносил ее к небу, но мысли Кейт были самыми земными.
Все очень просто. Джейсон ее жених, она его невеста, и все, чего она хочет от сегодняшнего вечера, — это соблазнить его. Чего нервничать? Мужчины любят такие штучки, то есть, насколько ей известно, должны любить, значит понравится и Джейсону. Почему так бьется сердце? Почему подташнивает от страха? Да просто потому, что она никогда раньше этого не делала. Не соблазняла мужчину.
Вообще-то виноват был сам Джейсон. В девятнадцатом веке любая мамаша, не задумываясь, отпустила бы с ним свою юную дочь гулять по безлюдной роще. Он был безупречно вежлив, романтичен, сдержан и приличен до… зевоты. Поцелуи в щечку, пожелания спокойной ночи, доброго утра и удачного дня больше напоминали исполнение неких обязанностей, нежели страстные отношения. Ах, да, еще он любил обниматься и ходить, держась за руки.
Во всех, абсолютно во всех отношениях Джейсон Шерман был великолепен. Красавец под два метра ростом, темные волосы, безупречные зубы, удачливый и амбициозный бизнесмен, владелец собственной рекламной компании, выпускник Гарварда…
В свои двадцать восемь Кейт Брэдшоу уже отлично понимала, что секс — это не самое главное в жизни. Им с Джейсоном нравились одни и те же книги и фильмы, они предпочитали брать одни и те же блюда в ресторанах, по обоюдному согласию проводили упоительные уикенды в парке, или, если был дождь, в музее.